Украденное лицо. Тара Изабелла Бертон
они сегодня проделали – есть все то, что Луиза в Девоншире с радостью, гордостью и полным основанием была бы счастлива видеть Луизу проделывающей теперь в Нью-Йорке.
«Ты просто дура, – говорит она себе. – Вот и все».
Она, не отрываясь, смотрит на их с Лавинией фотографию, которую та выложила в Сеть.
Они в парке. Вокруг них снег, ветви деревьев и звезды, которые через этот фильтр даже нельзя отличить от городских огней.
«Мы тут такие счастливые», – думает Луиза. Может, они и были счастливы.
Все ставят под фотографией «лайки». Отец Рамилос, Гевин Маллени и даже Беовульф, а еще очень много других людей, чьи имена теперь, по крайней мере, хоть чуточку ей знакомы.
Мими Кей.
Привет мать.
Мими добавила Луизу в друзья в «Фейсбуке».
Просто супер смотришься на фотках.
Эмодзи весело подмигивающего кошачьего глаза.
Спасибо (отвечает Луиза).
(Мими ставит игривую лису с глазами-сердечками)
Там разве не классно?
(Пляшущая жаба в очках-колесах)
Да было классно спасибо.
Мы с Лавинией все время так отрывались ха-ха-ха.
Однажды даже спали там.
Легавые нас взяли, но Лавиния нас отмазала.
Ну не смехота ведь.
(Курица в клоунском гриме)
А ты не думаешь что это смехота?
(Сова с укоризненным взглядом в академической шапочке, мантии и очках)
Луиза не отвечает.
И тоже не спит.
Глава 3
Третья вечеринка, куда Лавиния берет Луизу – это сборище на Джефферсон-стрит на линии L в культурном пространстве, которым заправляет один ее знакомый, где переделали весь верхний этаж под библиотеку поэзии. Четвертая вечеринка, куда Лавиния берет Луизу – благотворительное танцевальное действо в театре Лори Бичман в Адской кухне, где всем, кроме Луизы и Лавинии, по девяносто лет, у них татуаж на веках и накидки в блестках. Пятая – праздник в Грамерси по поводу выхода огромной тяжеленной книги под названием «Сексуальные тайны Европы», написанной австралийским писателем-декадентом и путешественником по фамилии Лидгейт, которому, наверное, пятьдесят пять лет, но выглядит он на восемьдесят, и там Луиза в первый раз нюхает кокаин и несется наперегонки с Лавинией по всей Первой авеню.
Они ходят по вечеринкам, куда никого из них не приглашали.
– Все просто, – объясняет Лавиния. – Приходишь, и делу конец.
Они делают себе одинаковые татуировки. Это идея Лавинии.
– Никогда не хочу забывать ту нашу с тобой прогулку к морю, – говорит она. – Хочу все время вспоминать ту ночь. Хочу ее увековечить.
Они стоят на площади Св. Марка, где помещается самое дорогое и самое негигиеничное место в Нью-Йорке, где делают татуировки. Они выпивши, поскольку заглянули в кабачок, куда можно попасть лишь через телефонную будку и где нужно записываться за два часа. Чуть раньше они забежали в парфюмерный магазин на Восточной Четвертой улице, где Лавинии надо было сделать заказные духи под названием «Томление», запах