Добывайки на новом месте. Мэри Нортон
подвергаемся куда большей опасности, чем папа и Спиллер.
– Там вдоль реки протянута колючая проволока, – растерянно напомнила Хомили.
– Вряд ли для них это проблема, – возразила Арриэтта. – У человеков есть специальные ножницы для проволоки. И если ты хочешь забрать все наши вещи, нам придётся передвигаться по воде.
– На этом ужасном ящике для столовых приборов? А что, если он утонет? Вы с отцом умеете плавать, но что буду делать я?
– Мы тебя вытащим, – пообещала Арриэтта и терпеливо объяснила: – Но до сих пор барка Спиллера не тонула ни разу.
Её не удивило такое настроение матери. В конце концов, Хомили немало понервничала и во время полёта на самодельном воздушном шаре, и при путешествии на барке, не говоря уже о том, что проявила просто чудеса отваги в чайнике. Да, она очень беспокойная, но в критических обстоятельствах всегда держится стойко.
– Спиллер обязательно что-нибудь для нас найдёт, – повторила Арриэтта. – Я уверена. И, возможно, новое жильё будет лучше этого…
– А мне здесь нравилось… – Хомили обвела взглядом комнату и обхватила себя за плечи. – Как бы мне хотелось разжечь огонь…
– Но мы не можем! – воскликнула Арриэтта. – Кто-нибудь увидит дым… Мы обещали папе!
– Или включить свет, – добавила Хомили, словно и не слышала дочь.
– О, мама! Это было бы безумием! Ты и сама это знаешь…
– Или поесть чего-нибудь посущественнее орехов Спиллера…
– Мы были рады и этому, – с укором сказала Арриэтта.
– Они такие старые, что уже потрескались, – заявила Хомили.
Арриэтта промолчала: для неё не были новостью подобные жалобы – и, возвращаясь к своему стулу, так как в комнате постепенно становилось всё темнее, подумала, что, возможно, в глубине души мать куда лучше понимает необходимость столь поспешного переезда, чем делает вид. По меньшей мере трое человеков, а может быть, и больше, знали, что они здесь были, а потом исчезли, но никто пока не знал об их возвращении.
Именно поэтому Под запретил им включать свет или разжигать огонь и велел держаться подальше от окон, а в дневное время – выходить из домика, поэтому время, когда Под и Спиллер отсутствовали, тянулось бесконечно. Был конец марта, и прошло три дня после их драматического бегства из мансарды Платтеров на самодельном воздушном шаре. Оглядываясь назад, Арриэтта теперь понимала, насколько чудесным было их спасение. Усевшись на свой стул и подтянув к груди ноги, она обхватила их руками, положила голову на колени и подумала: «Почему в марте с нами всегда что-то случается?» Вместе с матерью она собирала вещи, что оказалось не так-то легко. Надо было снять постельное бельё, свернуть матрацы, сложить раскладные кресла, потом связать вещи в тюки, причём так, чтобы всё поместилось в барке Спиллера. Они обе совершенно вымотались, а Под и Спиллер всё ещё не вернулись.
Арриэтта вспомнила лицо отца, когда они вернулись в домик: он оглядел чистенькую комнатку с её кукольной мебелью и отполированным деревянным полом, посмотрел на лампочку