Светлое время ночи. Александр Зорич
б нелюди не истребляли нечисть, дела людей были бы совсем плохи.
1
Когда они вышли из Двери, звезды Большой Работы уже готовы были окончательно остановиться. Однако стоило только Зверде сообразить, что их возвращение на Фальм происходит не вполне обычно, как некая неведомая сила придала звездам новое ускорение.
В сопровождении усиливающегося, подвывающего скрежета Дверь поднялась на несколько саженей вверх и зависла над головами баронов Маш-Магарт.
Они находились там же, откуда их извлекла Большая Работа Ларафа – в Неназываемом замке. Но замок этот сейчас имел мало общего с теми унылыми руинами, которые встретили их меньше часа назад, когда они вместе с матросами, несущими гроб барона Санкута, ступили на твердую землю Фальма.
За секунду до входа в Дверь память Зверды запечатлела внутренний двор замка как перепаханный черно-серый прямоугольник, по которому метались призрачные тени песиголовцев. Это были извлеченные Извержением Лишнего призраки бывших обитателей замка.
Сто восемьдесят лет назад глава местного клана гэвенгов – клана, чье имя было проклято и предано забвению – принял у себя двух феонов, имевших обличье оленеглавых дев. В этом не было ничего похожего на следование законам гостеприимства – «Эвери» запрещает проявлять гостеприимство по отношению к феонам.
Соседние могущественные кланы – Семельвенк, Гинсавер и Маш-Магарт – поначалу делали вид, что не заметили проступка хозяина Южного замка. Потом направили своих посланцев и попросили по-хорошему: прогони феонов прочь.
Однако гэвенг-отступник и трое его племянников не только остались глухи к требованиям посланцев, но и продолжали делить ложе с исчадиями иного мира.
А спустя три года оказалось, что в Южном замке появились новые странные обитатели – полулюди-полупсы.
Традиционной животной гэвенг-формой Неназываемого клана был пес, а потому соседи заподозрили в новых исчадиях плод противоестественного союза феонов и гэвенгов. Причем, как и пристало скорее псам, чем людям, тварям хватило тридцати месяцев, чтобы войти в силу и превратиться в страшных, свирепых противников.
Зверда знала, что смешанные браки между феонами и гэвенгами, которые случались еще при ледовооких, не давали потомства, а потому не верила в то, что песиголовцы действительно были прижиты от небесных дев.
Однако сто восемьдесят лет назад ее деду барону Санкуту велиа Маш-Магарт и его друзьям из Гинсавера было не до разбирательств. Их беспокоили только две незатейливые формулы тысячелетней давности: «Фальм для гэвенгов» и «Мир без феонов». Южный замок, он же – Неназываемый, был сокрушен, а все его обитатели истреблены.
И вот теперь Шоша и Зверда стояли перед лицом существ, уничтоженных Полной Работой почти два века назад. Это были призраки прошлого, которым надлежало бы исчезнуть вместе с закрывающейся Дверью.
Однако Дверь по-прежнему гудела над их головами, а призраки прошлого были по-прежнему проявлены