Убью, студент!. Анатолий Субботин
выпил 100 грамм сухого вина.
Лёня переписал бумагу, а Ухов сохранил у себя его опус. И как-то прочел объяснительную Соломина в дружеской компании. При выражениях типа «черт меня попутал» все смеялись. Так Лёня испытал первый литературный успех. Успех однако несколько комический.
4. Нина Мазурок
Проснувшись и взглянув на ручные часы, лежащие на стуле рядом с койкой, студент быстро вскочил и стал надевать брюки. Боже, опаздываю! Сегодня – физкультура, а значит, занятия начинаются раньше обычного – в 11 часов. А время без десяти. Ускоренный туалет, портфель в зубы, и – вниз по лестнице. На первом этаже открыта дверь буфета. Но позавтракать нынче не придется.
Раздевшись в раздевалке, студент натянул поверх плавок спортивные трусы, пошитые из серебристого атласа. Вышел в зал. Педагог-тренер построил команду баскетболистов в шеренгу и объяснил задачи урока. Начали как всегда с разминки, с бега по кругу.
Леонид выбрал баскетбол не потому, что любил этот вид спорта. Просто надо же было что-то выбрать. Легкая атлетика, вольная борьба и бокс прельщали Соломина еще меньше. Особенно два последних вида. Уж лучше танцевать на два шага с мячом, чем, плотно прижимаясь к сопернику, пытаться завалить его или дать ему в челюсть. Вот если бы в универе преподавали фехтование или хождение на яхте… Но шпага не звенела, парус не трепетал, и Леонид бегал по кругу.
Баскетболисты совершали каждый круг довольно странно: в одну сторону они бежали заметно медленнее, чем в другую. Вот нормальной трусцой они движутся лицом к выходу. Но вот – поворот, и перед ними открывается картина, от вида которой шаг их замедляется, а сердце, напротив, бьется чаще. Задняя часть зала ограждена сеткой, и там, за сеткой, на матах разминается несколько студенток из секции художественной гимнастики. Девушки встают «на мостик», поднимают ноги к голове и делают другие соблазнительные упражнения, глядя на которые хочется жить и строить коммунизм.
Среди девушек – однокурсница Лёни Нина Мазурок. Они с Ниной из одного города, и познакомились еще там – в Копиграде.
Шел октябрь. Десятиклассники школы № 1 давали осенний бал. Выпив для веселья и храбрости (ведь чтобы общаться с девицами, нужно быть храбрым), Соломин с приятелем отправились потанцевать. В пестром цветнике выпускниц Леонид приметил (впрочем слово «приметил» бледно и не точно: «этого» нельзя было не приметить) один цветок, который не на шутку растревожил сердце поэта. Представь, читатель, стройную невысокую блондинку с бирюзовыми глазами и как бы взмывающими над ними длинными ресницами, и если ты достаточно тонок и знаешь толк в красоте, ты поймешь Леонида.
Кстати, когда он рассматривал незнакомых девушек и женщин, он оценивал, прежде всего, их лица. Телосложение, конечно, имело значение, но отходило на второй план. Если у обладательницы отменной фигурки находились изъяны в физиономии (необязательно физические, ведь не зря говорят: лицо – зеркало души человека), Леонид терял к такой «красотке» всякий интерес.
От волнения Леонид начал трезветь.