Хорошая женщина – мертвая женщина. Римма Павловна Ефимкина
тебе же срочно нужно, а мы посидим-подождем, куда нам торопиться на курорте!» Вся очередь покатилась со смеху – так он это душевно сказал, без всякого подвоха. Та смутилась, а дед продолжил, уже не для нее, а для нас: «Пустите ее, всегда есть люди, которые требуют для себя особых условий. Пусть идет, ей надо!» Дама куда-то незаметно делась, затерлась как-то, словно испарилась. В общем, понравился мне дед.
Пересказала инцидент своей пожилой соседке по столу, та светится гордостью. Красавчик! За ужином вовсю идет обсуждение динамики их романа. Внезапно выясняется, что он сделал ей предложение. Щеки избранницы горят румянцем удовольствия – оказывается, есть жизнь и после смерти! О, вера, ты творишь чудеса!
Следующая встреча за столом – новая проблема: дед-то, оказывается, женат! Праведный гнев так и распирает нашу невесту. Да как он мог! Да за кого он ее принимает! Да не может она позволить себе разрушить чужую семью! Да на несчастье других счастье не построишь! В общем, ведет себя, как юная девушка, раскраснелась вся, залюбуешься. Конечно, каждой приятно, если избранник потерял из-за нее голову до такой степени, что и про жену позабыл.
Утро вечера мудренее. К следующему завтраку дозрела до великого решения: а и пусть. Не может его жена мужа удержать – а я-то тут при чем? А и соглашусь! Вот молодец, мы аплодируем, радуясь ее решительности. Энергия так и прет из нее, к нашей героине на прием записалось уже полкурорта, она просто волшебница, лечит наложением рук.
В обед – слезы. Что случилось, передумал, что ли? Нет. Да говорите уже, не томите! Мне пятьдесят восемь, а он на десять лет старше! И что – разборчивая невеста, что ли? Молодого, что ли, вам подавай? Вон наш Отелло остался не у дел, забирайте! Да нет же, не в этом дело! Так в чем?!! Он умрет, а я опять останусь одна-а-а, снова переживать бо-о-оль! Фу ты, напугала! Ну, пока что все, слава Богу, живы. Ну, помрем когда-то, это уж как пить дать, так давайте, пока живые, веселиться! Чокаемся стаканами с компотом и хохочем: смерть, боль и несчастья кажутся глупостью. Не глупостью даже, а необходимым фоном, чтобы острее чувствовать краски жизни. Мы больше не чужие, мы – одна семья и друг друга в обиду не дадим.
Моя экзема не сдается. Упертая какая, надо же! Учиться у нее воле к жизни. Надев купальник, смотрюсь в зеркало: пятна по всему телу, просто жираф какой-то. И что теперь – жирафу отказано в солнечных ваннах? Пойду искупнусь пару раз, позагораю, а вечером – на дискотеку вместе с моей молодой соседкой по столу. И Отелло прихватим, раз уж он такой не по годам грамотный. «Владимирский централ» – классная песня!
Дежавю
Раисандреевна (то ли я так слышала вместо Раиса Андреевна, то ли в самом деле ее так все называли) была неприкасаемая персона, но почему – мне было неведомо в те времена. Она жила в одной из трех комнат нашей коммуналки за стенкой, на которой висел матерчатый ковер с оленями, а под ним была моя кровать. У нее