Крестьянские дети. Влад Костромин
и второй ребенок почти нормальным получился, хотя и убогонький. Но все равно, такой же приживала, как и старший. Никакой пользы от обоих недорослей нет – сами себе злые буратино. Их от тюрьмы спасает только слабоумие.
– А при Вальке вроде дети работали? – сомневались те, кто знал нашу семью раньше.
– И при «б/у» такими же лежебоками были! Если бы не я так и вовсе бы уже завшивели! Жидята, им только «семь сорок» танцевать. Боюсь, как бы мою девочку не испортили. Настенька у меня просто необыкновенная, настоящее чудо! И поет и шьет и готовит и девственница до сих пор!
Еще наладилась белёная хевра каждую неделю ездить в уездный город Смальцо28, к любимым родителям.
– МилАй, я должна навестить маму.
– Конечно, я же понимаю, – покорно соглашался лысый лопух. – Родители это святое. Джек привез из Лондона веселый танец шейк, – начинал нудно петь он.
Нанимала кого-нибудь из деревенских, имеющих машину, доехать до райцентра, если заботливый супруг довезти не мог. А уже оттуда, нагруженная как двугорбый верблюд на Великом шелковом пути, электричкой везла накопленное за неделю добро родителям – персональным пенсионерам.
Возвращаясь от заботливых родителей, предприимчивая доченька с новой силой развивала бурную деятельность по личному обогащению. К примеру, привозила и продавала в деревне, явно краденные, вещи, которые ей сбывали шалавоватые подруги детства. Наладила массовую продажу заячьих шапок. Когда я учился в институте, то такую шапку носил пресловутый продажный футбольный судья Артемка29. Один в один шапка такая у него была! Может быть, тоже в свое время у нашей мачехи прикупил. Даже не знаю, откуда она шапки брала, врать не буду. Ещё новоявленная бизнесвумен занималась перепродажей туалетной бумаги. Тогда в Добровке ее не было в магазинах, а эта прощелыга из города привозила и перепродавала втридорога местному населению, которое озаренное светом «Прожектора перестройки» только начинало приобщаться к «демократическим» и «общечеловеческим ценностям». Еще обычно приволакивала несколько бутылок ликера «Амаретто» – для личного потребления.
– Ликер – благородный напиток, – говорила, хватанув перед едой стакан. – Богемное пойло.
– Это да, милая, – провожал папенька жадным взглядом руку любимой женщины.
– Налей и себе, – великодушно разрешала она. – Ты же не совсем быдлан.
Довольный супруг хватал граненый стакан и всклень набухивал ликером.
– Твое здоровье, – не пролив ни капли салютовал поднятым стаканом Наташе и одним плавным движением вливал эту бормотуху в рот. – Как говорится у ляхов, пронзит30!
Счастливые великовозрастные молодожены во главе с пьяным дедом – полуагрономом понабрали в совхозе картофельных и свекольных наделов. Была тогда такая практика в сельском хозяйстве. Берешь
Когда я учился в институте, то у нас в группе двое студентов из Смальцо были. Один потом оказался пассивным геем, хотя сначала и прикидывался банальным пацифистом. А второй и изначально был, прости Господи, ди-джеем – вроде все и так ясно с ориентацией. И хотя мне могут сказать, что столь малая выборка нерепрезентативна, но, тем не менее, о многом свидетельствует такой набор девиаций жителей этого города. Смальцо, кстати сказать, считался областной столицей наркоманов. Столько наркоманов и больных СПИДом, сколько у них в городе, не было по всей области вместе взятой.
См. рассказ «А судьи кто?».
По своей привычке путал слово «прозит».