Крестьянские дети. Влад Костромин
с харями размалеванными, на потеху.
Шло время, нечестивые амбиции мачехи неудержимо росли. Мало уже было ей быть просто «матушкой и нашей благодетельницей». Все чаще кричала, ставшая на наших натуральных харчах похожей на откормленную гусыню, Наташа:
– Хочу стать столбовой дворянкой! Или кем-то наподобие. Наш род Краснополевых имеет давние славные традиции! Мы достойны занять место в одном ряду с величайшими людьми России!
– Конечно, достойны, милая, – соглашался папаша. – Если не мы, то кто же? Нас тут все знают! Нас тут все боятся! Тут все вокруг наше!
– Этого мало!
– При царе крестьянам кашу давали каждый день, – вдруг встрял Пашка.
– Как говорится, заполучи фашист гранату! – немедленно отреагировал почерпнутым у супруги выражением папенька, стремительно щелкая сына по лбу деревянной ложкой. – Кашу ему подавай! Зажрался совсем. Жри картоху ирод, пока есть что есть.
– Ты что, подлец, думал, что будешь кулебяки тут жрать? Вон из-за стола, неблагодарное ничтожество! – отреагировала Наташа. – Витя, никакой культуры в твоих детях нет. Видно, что мать не уделяла их воспитанию никакого внимания. Так что хорошо подумай, нужны ли будущему дворянину такие дети.
– Я подумаю, милая.
– И посмотри, как они зажрались. Картошка уже им не влипает в рыло. Рожна им надо!
Ничему великий русский поэт Пушкин Александр Сергеевич глупых людей не учит. Запамятовала, видать, чем впавшая в амбицию старуха закончила, не сумев обуздать свои непомерные желания. Не снилось ей корыто разрушенное. Хотя и про старуху-процентщицу у Достоевского тоже не мешало бы ей вспомнить.
Дед наш, пасечник Шурик32, приезжавший с ульями на гречиху, имел сына ученого. Неудачно как-то я выразился. Не «имел сына ученого», а сын у него был учёным, историком, и был вхож в архивы разного уровня. Историю нашего рода раскопал до XV века. Вот этому ученому сыну было поручено найти корни и мачехиного рода и нарисовать генеалогическое древо. Не смотря на то, что прикатила эта «семейка Адамсов» аж из Казахстана.
– Ты, Серег, уж постарайся там. Мы в долгу не останемся. Навозу там надо будет кому или еще что, так обращайся, – щедро сулил в телефонную трубку папенька. – Главное, чтобы корни дворянскими были. Ну, ты понимаешь сам.
Окрыленная перспективами будущая дворянка, Леника, пытающегося открыть глаза брату, стала изживать.
– Вить, у тебя дети голодные ходят, – говорил Леник. – А Наташа твоя больно ушлая – при плите все время и сама сыта и дочку покормит.
– Да чем она там покормит?
– Как чем? Придушит индюка да сготовит. Не дохнут еще индюки то?
– Индюки, – папаша задумчиво почесал лысину. – Несколько штук сдохло, но это же от естественных причин! При чем тут Наташа?
– Голод тому причина.
– Съели и съели. И на здоровье. Они же не обязаны тут голодные сидеть.
– А дети обязаны голодными сидеть?
– Они
См. рассказы «История навеянная медогонкой», «Вересковый мед».