Компас. Матиас Энар
на одном из балконов под аркадами, с видом на этот типично итальянский двор штирийского замка. Она стоит одна, прислонясь к парапету, с пустой чашкой в руке, озирая белый фасад часовни, в окнах которой отражается осеннее солнце, и я говорю: «Простите, фройляйн, я восхищен вашим великолепным докладом о Масуди; вся эта нежить – просто фантастика!» – а она молча улыбается, наблюдая, как я барахтаюсь между ее молчанием и своей робостью, и тут мне становится ясно, что она ждет, не ударюсь ли я в банальности. Но я только предлагаю ей налить кофе, она снова улыбается, и пять минут спустя мы уже увлеченно беседуем об оборотнях и джиннах; самое поразительное, говорит она, – это то, как Масуди отделяет достоверных созданий от тех, что порождены народной фантазией: он считает джиннов и оборотней-гулей вполне реальными, тогда как, например, злые духи, или грифоны, или птица феникс для него – чисто легендарные персонажи. Масуди сообщает нам массу сведений о жизни оборотней-гулей: поскольку облик и инстинкты этих созданий отталкивают от них людей, они ищут для обитания самые дикие, необжитые места и чувствуют себя хорошо только в пустынях. Внешне они напоминают одновременно и человека, и самого свирепого зверя. И Масуди, будучи истинным «натуралистом», задается вопросом: если оборотни-гули – действительно животные, то как они рождаются и размножаются? Совокупление с людьми, в сердце пустыни, он считает лишь «возможным». Но особенно он привержен идее, выдвинутой мудрецами Индии, которые считают, что оборотни суть воплощение энергии некоторых звезд, когда те появляются на небосклоне.
В наш разговор вмешивается еще один участник коллоквиума, его очень интересует данная тема – возможность совокупления оборотней с людьми; это француз по имени Марк Фожье, в общем вполне симпатичный; он остроумно именует себя «специалистом по арабскому совокуплению», и Сара начинает увлеченно описывать прелести (довольно-таки жуткие) этих чудищ: в Йемене, говорит она, если мужчина был изнасилован во сне оборотнем, что вызывает у него сильный жар и гнойники в самых неподходящих местах, его лечат терьяком – смесью опиума и трав, взошедших при появлении Сириуса, а также с помощью талисманов и заклинаний; если же он умирает, труп нужно обязательно сжечь на следующую ночь после кончины, иначе на свет родится новый оборотень. А если больной выжил, что случается крайне редко, ему делают на груди татуировку – магический рисунок; но ни один автор, насколько известно, до сих пор не написал о том, как рождаются эти чудовища… Оборотни, одетые в лохмотья или закутанные в старые одеяла, издавна занимались тем, что сбивали с пути странников, прельщая их своими песнями, – за это их можно назвать сиренами пустыни; их запах и лица отвратительны, как у разлагающегося трупа, однако они обладают свойством преображаться, когда хотят околдовать человека. Один арабский поэт-антиисламист, по прозвищу Таабата Шарран («тот, кто носит беду под мышкой»), так повествует о своей любовной связи с женщиной-оборотнем: «На заре