Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга третья. Июль. Митрополит Владимир (Иким)
было множество пороков, и потому все здешнее было для них чуждо; они не имели ни одного друга, ни одного близкого человека, кроме немногих. А как они были странниками? Они не заботились о здешнем и доказывали это не словами, а самыми делами. Как и каким образом? Бог сказал Аврааму: Оставь мнимое отечество и иди в землю чуждую (Быт. 12, 1), – и он не остался там по любви к близким, но без сожаления оставил его, как бы землю чуждую… Таков был Авраам и подобные ему; они были, говорит апостол, странниками для целой вселенной и искали отечества. Какого? Не того ли, которое оставили? Нет; ибо что препятствовало им, если бы они хотели, возвратиться туда и быть его гражданами? Они искали Отечества Небесного. Так спешили они удалиться отсюда и таким образом угождали Богу; посему и Он не стыдится называться их Богом».
Подлинным служителям Единого Истинного Бога – что в ветхозаветные, что в новозаветные времена – всегда было чуждо языческое преклонение перед «родимой земелькой» и «могилками родных» (действительно, не безумна ли сама идея, будто живой человек должен строить свою жизнь в зависимости от местонахождения мертвого тела, если мы верим, что сам умерший – его душа, его личность – пребывает не в могиле, а в Отечестве Небесном?). Конечно, они, как и любой человек, были привязаны к тем местам, где родились и выросли, – но в то же время были готовы в любой момент оставить все это, если потребуется. Они знали, что подлинное следование воле Божией состоит не в том, чтобы по-язычески цепляться за «мать сыру землю», а в том, чтобы служить Господу и ближним там, где Ему будет угодно. И потому они без колебаний отправлялись в чужие земли, к чужим народам, следовали за своей паствой в изгнание – и совершали именем Господним великие дела, творили чудеса и достигали подлинной святости.
Замечательным примером такой «странствующей святости» стал и святитель Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский. Отпрыск знатного сербского рода, появившийся на свет и выросший на Украине, под Харьковом, он стал священником (а впоследствии и епископом) Русской Православной Церкви. После октябрьского переворота 1917 года ему пришлось покинуть страну, где он родился, и переселиться в край своих предков – Сербию, а оттуда – сначала в далекий Китай, где он и получил свою первую епископскую кафедру, затем – во Францию, из Франции – в США, где после многих лет служения Церкви он и скончался… Пожалуй, по житию святителя Иоанна можно было бы изучать географию. Поговорка «Где родился, там и пригодился» к нему никак не применима; впрочем, и предки святителя, переселившиеся некогда из Сербии в Российскую империю, вряд ли руководствовались ею в своей жизни.
Святитель Иоанн вел жизнь крайне аскетическую: ел один раз в день, спал на стуле два-три часа в сутки, ходил круглый год в сандалиях, а когда видел босых нуждающихся, то отдавал сандалии им и ходил босиком по Парижу и другим городам. В Брюсселе он жил в крошечной комнатке под колокольней. Отыскивал нищих детей и приводил их в организованный им приют. Как-то за