Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга третья. Июль. Митрополит Владимир (Иким)
уважала преподобного Максима и за его ум и познания, и за его добродетели: смирение, искреннюю и горячую любовь к Богу и людям, трудолюбие. Максим не искал славы и высоких должностей, он стремился лишь к одному: служить Господу и ближним. Но не может укрыться город, стоящий на верху горы (Лк. 6,14). Известия об ученом и добродетельном монахе дошли и до Константинопольского Патриарха. Духовный авторитет, которым пользовался преподобный на Святой Горе и в Патриархии, и определил, по воле Господа, будущее Максима: именно на него был возложен тяжкий, но благодатный просветительский труд в далекой северной земле – Московской Руси.
В 1515 году великий князь Московский Василий III Иоаннович обратился к Патриарху Константинопольскому Феолипту и высшему органу власти Святой Горы Афон – Протату – с просьбой прислать в Москву кого-либо из ученых греческих монахов для перевода греческих книг. Просьба эта была вызвана двумя причинами. Как известно, матерью великого князя была греческая царевна София Палеолог. После ее смерти осталась обширная греческая библиотека, и Василий Иоаннович, желая разобраться в книгах и рукописях матери, решил выписать к себе квалифицированного переводчика.
Кроме того – и эта причина, пожалуй, была основной, – требовалось исправить русские переводы Священного Писания, богослужебных книг и святоотеческих творений. Переводы эти, сделанные несколько веков назад, за истекшие годы неоднократно переписывались, зачастую недостаточно образованными переписчиками или даже вовсе малоучеными людьми. Поэтому списки одного и того же текста могли сильно разниться между собой, в переводах встречались грубые ошибки и неточности. К тому же некоторые переводы были изначально неверны, так как выполняли их либо славяне, недостаточно знавшие греческий язык, либо греки, недостаточно хорошо владевшие языками славянскими. Вследствие этого священные слова молитв, богодухновенные строки Писания и полные духовной мудрости поучения святых отцов доходили до русских православных христиан в искаженном виде, что не могло не иметь пагубных последствий для духовной жизни Руси. Степень искажения текстов была так велика, что к началу XVI века трудно было найти верный список славянской Псалтири…
Попытки исправления русских текстов предпринимались неоднократно. Еще святитель Алексий, митрополит Московский в XIV веке, в совершенстве владевший греческим языком, занимался исправлением Священных книг и лично брался за перевод Евангелия. Исправлением книг занимался и святитель Киприан в XIV–XV веках, но множество трудов и забот препятствовали полному сосредоточению сил на столь обширной работе. Кроме того, святой Киприан, будучи болгарином по происхождению, невольно привнес в русские тексты множество болгарских выражений и оборотов, малопонятных русскому человеку. Поэтому к XVI веку вопрос исправления русских текстов стоял все так же, если не более остро.
Выбор Протата и братии Ватопедского монастыря был единодушным: ехать в Москву к великому князю