Четвертая высота. Елена Ильина
куда я попала? Небось в срывщики?
– Нет, в ударники.
– Да я же больна!
– Это не считается. Вот мы здоровые, а попали только в кандидаты.
– Из-за павлинов, – сказал Клюква.
– Из-за волчонка, – поправил Килька.
И они ушли.
История с географией
Гуля выздоровела.
Её несколько раз сняли ещё для картины «Солнечный маскарад» (теперь уже не на открытом воздухе, а в павильоне кинофабрики), и Гуля поехала в Одессу – в свою школу.
Незадолго до отъезда она начала заниматься, чтобы догнать класс. Но оказалось, что взялась она за дело слишком поздно. Класс успел уйти далеко вперёд. И у Гули началось очень трудное время.
Ей было тем тяжелее чувствовать себя «неуспевающей» ученицей, что она была теперь у всех на виду. О ней писали в газетах, многие помнили её по кинокартинам, и совсем незнакомые ребята на улице узнавали её:
– Смотри, Василинка из кино!
– Верно! Она самая. Дочь партизана!
Знакомясь с Гулей, взрослые обычно говорили ей:
– А-а, Гуля Королёва! Как же, как же, знаем про тебя, видели. Ну а как ты учишься? Конечно, отличница?
– Нет, – угрюмо отвечала Гуля и старалась поскорее отойти в сторону.
Из Москвы приехала в Одессу на кинофабрику журналистка. Она забросала Гулю самыми разнообразными вопросами: давно ли Гуля снимается, какие из своих ролей любит особенно, чувствует ли удовлетворение от своей работы.
– Нисколько не чувствую, – ответила Гуля.
– Ах вот как? И ты не собираешься быть артисткой?
– Не собираюсь.
– Интересно, – заметила журналистка и стала что-то записывать в своём блокноте.
Это совсем смутило Гулю, и она перестала отвечать на вопросы. Но журналистка не отступала:
– Что ж ты молчишь? Трудно сниматься в кино?
– Трудно, – ответила наконец Гуля.
– Почему же трудно?
– Нужно стоять неподвижно, а мухи кусают за ноги.
Журналистка всплеснула руками и засмеялась. Гуля и сама не могла удержаться от улыбки.
– Ну а как ты учишься? Конечно, отлично?
– Плохо, – сказала Гуля, и улыбка сразу сбежала у неё с губ.
– Неужели плохо? – удивилась журналистка и отодвинула блокнот.
Гуля ничего не ответила. Она не могла признаться, что учение стало для неё в последнее время больным местом.
Однажды Гуля вернулась домой из школы вся в слезах. Бросив портфель с размаху на диван, она уселась на подоконнике и забарабанила по стеклу пальцами.
– Ну вот, – сказала она, – теперь целая история!
– А что опять случилось? – спросила мама. – Какая история?
– С географией! – ответила Гуля. – Сегодня вызвали, а как я могу отвечать, если я ничего-ничего не знаю?!
– Отчего же ты ничего не знаешь?
– Да я же полгода пропустила!
И, закрыв лицо ладонями, Гуля залилась слезами.
– Вот честное пионерское, – говорила она, плача, – всю жизнь теперь буду заниматься только одной географией. Бог с ним, с кино, если от него такие неприятности!
Мать