Коммунальная на Социалистической. Марина Стекольникова
под «Пионерскую зорьку» были вынуждены выбираться из постелей, умываться холодной водой, завтракать кашей, чаще всего манной, двое заспанных отпрысков. Как же они ненавидели доносившееся из радиоприёмника в семь сорок утра: «Татата-ТАМ-та-ТАМ! – и дальше противным звонким голоском активиста-отличника, – Здравствуйте, ребята! Слушайте…» Бр-р-р! Но что же делать – на работу идти надо, в школу идти обязательно надо.
Митины когда-то въехали на свои весьма скромные десять метров, как они думали, ненадолго. Однако, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное. Они стояли в очереди на отдельную квартиру. Стояли и стояли. А дети росли. Места на всех катастрофически не хватало. Митины скрипели зубами и терпели, понимая, что вариантов нет. Вернее вариантов было два, равных по степени безнадёжности: дожидаться своей очереди либо копить деньги на кооперативную квартиру. Правда был ещё третий, но совсем уж фантастический – довести количество потомков до десяти, получить медаль «Мать-героиня» и первоочередное право на улучшение жилищных условий. Но быстро такие дела не делаются, так что шансы во всех трёх случаях были равны.
Как правило, первым из квартиры выбегал отец семейства Ростислав Петрович. Стройный привлекательный брюнет с благородной посадкой головы, правильными чертами лица, он с юных лет нравился прекрасной половине человечества, правда, преимущественно старшего возраста и вызывал антипатию у изрядной доли ровесников мужского пола, которые звериным нюхом чуяли в нём конкурента. И были не правы. В основном спокойный, рассудительный Ростислав был однолюбом, а все его устремления были связаны с работой. Красивых женщин он, конечно, замечал, компании их не чурался, но не проявлял к ним никакого гендерного интереса. К его недостаткам относилась несобранность, из-за которой над Митиным-старшим тяготел рок всех опаздывающих. В какое бы время он ни вставал, ему никак не удавалось оказаться на рабочем месте до звонка. Даже если он выходил из дома заранее, что-нибудь обязательно случалось по дороге, например, ломался троллейбус. Если по дороге ничего не случалось, то уже у дверей родного НИИ Ростислав вспоминал об оставленных дома необходимых именно сегодня бумагах, возвращался и… В НИИ подобное поведение не одобрялось, бедный инженер был вынужден писать объяснительные записки, отчего затем страдать морально и материально.
Вслед за отцом в школу отправлялись близнецы, тринадцатилетние Володя и Лара, похожие друг на друга и на родителей как зеркальные отражения. Выходили они через чёрный ход и, пересекая двор, оборачивались, чтобы помахать руками матери, наблюдавшей за ними из кухонного окна. Детьми они были воспитанными, но, что называется, себе на уме. Подчиняясь родительской воле, они при всяком удобном случае стремились поступать в соответствии с собственным пониманием момента и собственными желаниями. Словом, внешне «чистые ангелы», характеры они имели своевольные, но при желании могли быть и покладистыми. Фантазии им было не занимать, поэтому отцу и матери приходилось