Коммунальная на Социалистической. Марина Стекольникова
своё девочка получила как знак непреходящей любви Раисы к музыке Имре Кальмана. Лев Эдуардович, серьёзно относившийся к жизненно важным решениям, не поленился поинтересоваться историей имени Сильва, удовлетворился его значением «лесная» и дал своё согласие.
Сильва росла смышлёным ребёнком, рано начала самостоятельно читать, проявляла не только свойственное большинству детей любопытство, но и вполне осознанную любознательность. Больше всего её интересовали «всякие опыты», фокусы и научная фантастика. Порой своими знаниями и рассудительностью она превосходила «квартирных приятелей», которые были старше неё на четыре года. Володе с Ларой и в голову не приходило чураться «этой малявки». Она благодушно откликалась на прозвище и на равных участвовала во всех затеях и проделках соседской парочки.
Заливистый храп заглушал в комнате любые звуки, однако, за её пределы не проникал, благодаря отличной звукоизоляции столетних стен.
* * *
Пока обитатели коммунальной Квартиры кто спал, кто слушал тишину, в общей комнатке при кухне, где хранилось всё, что угодно от цинковых корыт до велосипедов, раздавалось тихое постукивание и шуршание, как будто за обоями кто-то пересыпал горох.
* * *
В это утро в размеренной жизни Квартиры произошёл сбой. Незначительные странности были замечены не всеми и не сразу. Началось с того, что в комнате Пичужкиных не заработало радио. Лев Эдуардович в шесть часов по привычке открыл глаза, но, не услышав энергичных звуков гимна, решил, что ещё рано, повернулся на другой бок и снова захрапел. В это же время, за час до будильника и полтора часа до «Пионерской зорьки» отчего-то проснулись близнецы Митины. А грезившая наяву в своей постели Елизавета Марковна скорее почувствовала, чем услышала крадущиеся шаги в коридоре. Она удивилась, кто бы это мог быть в такую рань. Даже Пичужкины ещё не поднялись и не собрались, скрипя половицами, у единственного в квартире крана с холодной водой.
Кран был в прямом смысле единственным. Других источников воды никогда не существовало. Для вечерних омовений её кипятили в чайниках и кастрюлях и разносили по комнатам вместе с тазиками и ковшиками. Когда-то Шурики предлагали поставить хотя бы водогрей, но денег на него так и не собрали, поэтому вместо полезного прибора над раковиной висел график дежурств, а раз в месяц появлялась таблица коммунальных платежей. За достоверность информации отвечала Елизавета Марковна как ответственный квартиросъёмщик. Обратив внимание на звуки, донёсшиеся из коридора, она по какой-то, даже ей неведомой ассоциации, вспомнила о том, что пора вывешивать показания электросчётчика. Возможно, на мысли об электричестве её навела догадка: тот, кто крался по квартире, делал это в темноте. Она приподнялась было посмотреть, кто это бродит в неурочное время, но так и не встала. «Какая мне разница. Пусть. Может, человеку в туалет приспичило», – подумала она.
Ровно в семь, как положено, со двора донёсся