Вывоз мусора. Константин Шеметов
задумался. На самом деле его поведение изменилось уже давно, по меньшей мере с захватом Крыма. Тони надеялся, что пройдёт, но нет, ничего не прошло. Где бы Тони ни находился, он всё время старался (поначалу осмысленно, а позже и рефлекторно) изолировать себя от окружающих.
Тогда-то он и заключил: окружающие его люди – как пыль: пыль сбивается в комки, образуя стаи ненавистных ему сторонников диктатуры. Он избегал людных мест, отводил взгляд, чтобы не видеть людей, и затыкал уши, чтобы не слышать их. Тони и выглядел как пришибленный – смотрел в пространство, то задирал, то опускал голову и улыбался, словно даун. Дурачок, в сущности (а не пошли бы вы куда подальше).
Не пошли. Он уехал сам и в принципе прекрасно понимал своих оппонентов: единственный способ спастись – лицемерить; иными словами – притворяться, что все вокруг замечательные. На самом деле, это была догадка Фрейда и первое предсказание толерантности, по мнению Александра Гениса с радио «Свобода». Толерантность по-русски, впрочем, в отличие от европейской толерантности означала терпимость не друг к другу, а к власти. Именно к власти – бессовестной, бесконтрольной, и вряд ли кто-то тут мог помочь: ни Фрейд, ни Тони, ни Генис – автор «Русской кухни в изгнании».
Его страна давно уже управлялась шайкой бандитов. Пиздец какой-то, подумал Тони, и вдруг припомнил граффити из сериала «Сосны»: «Во времена всеобщей лжи оглашение правды является революционным действием» (Wayward Pines, режиссёр Чад Ходж, по мотивам трилогии Блейка Крауча, в ролях Тоби Джонс, Мэтт Диллон, Карла Гуджино и другие – в зависимости от сезона, всего три; США, 2015–2018).
Невзирая на правду своих пикетов, однако, он не чувствовал себя революционером. Не чувствовал, но и перемен к лучшему в новом году не предвидел. Если верить статистике, 18 % населения РФ намеревалось покинуть родину (покинут, правда, лишь некоторые – удовольствие не из дешёвых), остальных всё устраивало. Не зря говорят: хорошего человека найти непросто.
В феврале он повторил опыт с возвращением.
Роль ароматов вполне подтвердилась – Тони по желанию мог вернуться с «пикета» в любой момент. Как, кстати, подтвердилось и его предположение о пластичности времени. Более того, Гомес открыл связь: чем интенсивней он вдыхал помойку, тем быстрее шло время в параллельной реальности.
Увлёкшись пылью, Тони изобрёл также специальный гаджет. Ускоритель перемещения, в сущности. Выполненное в виде компактного распылителя запахов устройство обеспечивало максимально быстрый, простой и безболезненный способ посещения (вход и выход) иных мест. Проблема теперь заключалась в их выборе – случайный характер процесса выводил из себя и в общем надоел.
Тут так: или покончить с этим (перестать метаться, забыть наконец о грязи), или научиться всё же управлять процессом, но тогда стоп – Тони получит уникальный инструмент перемещения в пространстве (и никаких тебе ни билетов на поезд, ни паспортного контроля).
Впрочем, проблема эта – Гомес прекрасно понимал, что к чему, и не строил иллюзий – была проблемой совершенно иного