Я был на этой войне. Вячеслав Миронов
база. А у наших медиков, кроме аспирина и энтузиазма, больше ничего нету.
– Давай, выдвигай предложение, доработаем и заберем у духов лекарства, один черт наркоманы да спекулянты растащат.
– Внимание, товарищи офицеры! – ко всем присутствующим обратился начальник штаба.
В зале гудение прекратилось, все посмотрели на командование бригады.
– За истекшие сутки нашей бригадой велись бои на участках: железнодорожный вокзал, гостиница «Кавказ» и здесь, по удержанию плацдарма. Также во время выездов на места дислокации подразделений бригады были обстреляны и вступали в непродолжительные бои отдельные группы из штаба. В результате боев всего погибло, – в зале наступила абсолютная тишина, – двое: рядовой Азаров – танковый батальон, сержант Харлапиди – инженерно-саперный батальон, ранены – начальник штаба второго батальона старший лейтенант Пахоменко, командир роты первого батальона лейтенант Краснов, рядовой Гусаров – разведрота, рядовой Ларионов – батальон связи. Было обнаружено и доставлено тело рядового Семенова – инженерно-саперный батальон – числящегося без вести пропавшим. Лютую смерть принял мужчина, – тут Сан Саныч оторвался от бумаги и оглядел присутствующих, и далее уже продолжал, не заглядывая в сводку: – Долго пытали, затем прибили к кресту и отрезанный член вложили в рот. Жуткая картина, должен вам доложить, товарищи офицеры.
В зале поднялся шум, офицеры, невзирая на присутствие командования и московского проверяющего, бурно и возмущено обсуждали гибель солдата.
– Тихо, товарищи офицеры, – чуть выждав паузу, вновь подолжил свое выступление Билич, – я не меньше вашего возмущен, но давайте эмоции и злость оставим для противника, сейчас мы здесь ничего не сможем поделать. Первый батальон захватил снайпера, по его словам – нашего с вами земляка из Новосибирска. Капитан Миронов не смог его доставить, по его словам, последний умер от полученных ран и острой сердечной недостаточности.
Вновь поднялся шум, на этот раз одобрительный. Те, чьи взгляды я ловил, одобрительно кивали и подмигивали, как будто это я кончил снайпера. Какой-то голос из задних рядов произнес: «Совесть замучила, вот сердце и не выдержало». Офицеры одобрительно заржали. В зале царил полумрак, освещался практически только стол, за которым сидели командир, начальник штаба и Карпов, все остальное, по мере удаления от стола, тонуло в потемках, поэтому из задних рядов комментировали происходящее, не беспокоясь, что их узнают. Везет им.
И опять Сан Саныч был вынужден призывать всех к порядку. Шум потихоньку улегся. Я исподволь наблюдал за выражением лиц командира и москвича. Если даже губы командира тронула улыбка при реплике, то проверяющий корчил свою пакостливую рожу с тонкими губами, показывая всем своим видом крайне негативное отношение к происходящему. Крыса – она и есть крыса. Интересно, а он хоть взводным или ротным был, или сразу после училища попал на штабные паркеты?