Лабиринт кочевников. Алексей Бессонов
готовый, считай, оперативник. Прапора мне жалко… остальных – ни секунды, веришь? Торговали, суки, а ты, раз живой, крайним у них вышел.
– Забыли, Вадя. – Ян выговорился, и ему вдруг стало весело – не хмельным мутным весельем, а каким-то правдивым, настоящим, будто голову под кран в жару. – Это забыли. Наливай!.. Тут пацанчики твои меня пугнули, скажу я тебе…
– Чего это? – Подполковник прищурился, разлил, бросил бутылку в мусорный пакет возле плиты. – Ты не стесняйся, я им так зады надеру, что мамку позабудут. Паспорт просили, урки малолетние? Личность проверяли? Я им тебя описал подробно, словесно: азы, сука, профессии. Так они что, над тобой, блин, покуражились еще?
– Да что ты, Вадя?! – Ян от изумления встал со стула. – Я тут контуженый, я! Не ты, мужчина! Парнишки твои вежливые были по самое никуда, все занесли, только вот темнили что-то, а я ж нервный теперь. Если вдруг что, говорят, так звоните сразу – нам, а не в райотдел. А то тут… А что тут, Вадя? Зачем меня, майора военно-воздушного, пугать? Или замполит не человек, с ним можно?
– Да тут, понимаешь… – Сомов замолк, яростно затягиваясь.
– Что? Уже меня искали? Здесь?
– Нет, Яныч, при чем тут ты? Если б тебя искали, я б тебя сюда не пустил, уж поверь. Не первый же я день в системе… Два человека у вас тут пропали бесследно – вот, в квартале твоем. Дело это висит на мне… Зацепок никаких. Хуже того: странно все. Того и гляди, маньяка мэр на меня повесит.
– И ты, Вадя, разобраться не можешь?
Сомов только засопел в ответ. С минуту он сидел, не глядя на Климова, а потом раздраженно махнул рукой:
– Не за что зацепиться, Яныч, совершенно не за что. Получается так, что два взрослых и почти непьющих мужика пропали из собственных домов да средь бела дня… и никаких следов насилия, ничего. Вот просто ничего! Один был водила с автобазы на железке – сидел дома с температурой, выходить никуда не собирался. Жена вечером приходит – его нет. Мобильник на кухонном столе, вещи на месте – он что, в марте месяце в одних трусах из дому рванул? С температурой под сорок? Со вторым… тоже там весело. Молодой парень, бухгалтер, в двух фирмочках работал, не пил, работяга, каких мало, и все такое. Был дома, работал за компьютером, чашка кофе на столе осталась. С мобильником не расставался вообще никогда, потому что позвонить ему могли хоть днем, хоть ночью – бухгалтер, сам понимаешь. Пропал! И тоже без верхней одежды – все в доме осталось. И ключи от дома в кармане пальто. От запертого дома…
– Ничего себе, – присвистнул Климов. – А раньше тут такого не случалось?
– Исчезновения людей, Яныч, – это такая тема… кто сам находится, а кого в посадках по весне… всякое бывает. Но чтоб из дома, зимой, без одежды? Не-е… Этих двоих, Яныч, все лето искали. Всю весну и все лето! А тут еще казус был – за поворотом там, на Слепакова, бабка одна наряд посреди ночи вызвала: кто-то у нее по чердаку ходит. Да и бабка она не бабка, так, в годах женщина. Старший технолог у нас на «молочке» – совершенно адекватная, никакой шизы, нормальная