Кот в коробке. Наталия Григорян
костры, гитара, ты у меня одна. Кстати, так и есть.
– Словно в степи сосна? – Обернулась через плечо Яна.
– Словно в году весна. Ну давай дальше. Так-то они встретились и…
– И понеслось. Отец шел на Красный диплом, и роман его не испортил, мама кое-как защитилась. Отец стазу пошел в аспирантуру и через год досрочно защитил диссер. Они долго мыкались по общагам, потом снимали комнатушки в коммуналках. Мама все время прессинговала отца, что он не решает их бытовых проблем. Она, кстати, была красоткой. Компактная такая, с тонкой талией, хохотала так заразительно, кокетничала напропалую, в общем – звезда. Она себя всю жизнь так ощущала – звездой. Я ж говорю, надо было в Щепку поступать.
– А Николай Казимирыч? Ты же говоришь, что вся в него? Каким он был?
– В смысле внешне?
– Ну да, я только портреты в книгах видел.
– Очень высокий, чуть-чуть тебя пониже, но ты же прямо великан у меня!
– А ты великанша, – он взъерошил ей волосы, – огромная Валькирия!
– Ну вот, и ты туда же.
– Куда же?
– Мама меня постоянно подтравливает по поводу моих габаритов. Якобы любя.
– А я не якобы, и не подтравливаю. Я тобой восхищаюсь! Ты высокая, стройная, светлая. Ясная. Буду тебя так и звать – Ясная, Ясенька, – он поцеловал ее в шею, задышал чаще, – Яся, малыш…
Утром их разбудило солнце, требовательно обшаривая горячими лучами смятую постель. Пришлось проснуться. Яна потянулась и, прежде чем открыть глаза, вспомнила, что ей снилось. Странный сон. Будто она плутает по темному осеннему лесу, какому-то нездешнему, с огромными соснами или кедрами. Под ногами хвойная сырость, где-то в вдалеке надрывно кричит птица, словно плачет. И Яна ищет Тосю, зовет его по имени, но он не откликается, от этого тревожно, и сердце бешено колотится в груди, перебивая крики странной птицы. И это продолжается бесконечно. Во сне Яна знала, что блуждает по этому лесу целую вечность, и что она не найдет Антона, и не выберется сама.
«Фу ты», – Яна помотала головой, стряхивая остатки сонного наваждения, и повернулась к Антону. Он не спал, смотрел на нее совершенно ясными серыми глазами и улыбался. Яна провела кончиком пальца по его носу, по губам, подбородку. «Боже, – думала он, – какие у него удивительные глаза! Они все переливаются, постоянно слегка меняют цвет, мерцают. И сразу видно, какой он славный, какой он честный, какой добрый, какой он мой!» Яна порывисто поцеловала его в уголок рта и, прежде чем он успел ответить, села.
– Ну что, подъем?
– Подъем, малышня.
Чуть позже, жаря на общей кухне омлет с помидорами, Яна спросила у Тоси, сидящем рядом на подоконнике:
– Я тут подумала, а чего тянуть? Давай прямо сегодня к маме и съездим. Прямо вот позавтракаем и поедем, а?
– А что, давай! На сегодня мы вроде ничего не планировали. Кроме библиотеки, но библиотека и так каждый день, а знакомство с тещей – это, скажу я вам, событие.
– С тещей, –