Гиблая трясина. Джой Эллис
align="center">
Глава 3
Где-то около двух ночи он все-таки заснул. Сейчас бледная заря уже сочилась серебристой струйкой сквозь щелку между шторами, и Мэтт принялся сонным взглядом искать светящееся табло будильника. Шесть пятнадцать. Он со стоном сбросил одеяло и медленно спустил ноги с кровати, шумно зевая. Неважно, он этим никого не побеспокоит. Лиз редко оставалась у него на ночь. Он не знал, в чем именно дело. Причины всякий раз озвучивались разные – к нему на болота слишком далеко ехать, или «это не так поймут», или дорога слишком разбитая, а у нее спортивная машина, потом придется колеса балансировать… Может, просто дом у него не в лучшем состоянии? Баллард огляделся. Да нет, тут не грязно, даже не сказать чтобы захламлено, просто все не слишком новое, и это уже бросается в глаза. Когда он выйдет на пенсию, надо будет сделать ремонт. Серьезно за все взяться. Выделить достаточно времени. Взгляд скользнул от старомодного решетчатого окна на тяжелую деревянную дверь с накладной защелкой, потом упал на тускло лоснящийся деревянный пол. Разумеется, его фамильное гнездо заслуживает лучшего.
Он встал, сунул ноги в растоптанные шлепанцы и проследовал широким коридором к ванной.
Взглянувшее на него из зеркала лицо все еще казалось недостаточно старым для пенсионера. Густые волнистые волосы начали понемногу менять цвет, еще когда ему стукнуло тридцать, и с тех пор он носил короткий колючий ежик. Вообще-то в жизни ему доводилось не раз схлопотать по башке, однако со временем он научился маскировать следы ударов. Во всяком случае физические. При определенной удаче растительность на голове сохранится до глубокой старости, а вместе с ней и чуть хулиганистая внешность, благодаря которой в молодости у него от девушек отбоя не было. Когда он показал Лиз свою фотографию, где в двадцать с чем-то лет сидит на своем стареньком мотоцикле, та не могла поверить, что это не кадр из «Большого побега»[2].
Он вдруг помрачнел, и сразу же стало ясно, что лицо действительно принадлежит пятидесятилетнему. Собственная улыбка, которую он только что вспомнил, трансформировалась перед его мысленным взором в унылый ландшафт топей Гиббет.
Включив душ, Мэтт сбросил трусы и майку, в которых спал. К тому моменту, как он ступил под тугую струю горячей воды, им снова овладели вчерашние тревоги. Никак не уходило гнетущее чувство, что все это будет посерьезней, чем какой-нибудь мелкий злопыхатель, решивший сыпануть соли на рану.
Он довольно долго простоял под душем, раз за разом намыливаясь и снова подставляя затекшие ноющие плечи под хлещущую воду. Потом резко повернул ручку и громко взвыл, когда на него обрушился ледяной поток. Пора уже очухиваться, а лучшего способа отвесить себе пинка под зад трудно придумать.
Когда Мэтт завернулся в большое полотенце и принялся яростно растирать волосы, зазвонил телефон.
– Инспектор Баллард слушает.
– Прошу прощения, шеф, и можете не напоминать – я сам знаю, что сейчас всего полседьмого.
– Все в порядке, Джейсон. Не считая того, что я стою тут сейчас
Фильм Джона Стерджеса (1963) о побеге из нацистского лагеря для военнопленных со знаменитой сценой автомотоциклетной погони.