Рождество в Москве. Московский роман. Владимир Шмелев
«Неужели я не пробью эту стену? Куколка в СМС-сообщениях просила не падать духом, крепиться. Сама же наверняка каждый вечер плачет», – думал Альберт.
В конце концов Альберт был откомандирован в институт генетики к академику Оргиеву и по совместительству вице-президенту РАН.
Когда его впервые увидел Оргиев, директор института генетики, то подумал: «Ну и образина…» Заметная сутулость, что бросалась в глаза, когда он был в движении; стоило ему замереть, остановиться, то одежда, удачно подобранная, делала его обычным человеком, скрадывала все недостатки тела. Лицо, напротив, казалось без изъянов, приятное, молодое. Только взгляд странный, блуждающий и совершенно отстранённый. Когда он заговорил, Оргиев отметил про себя тёмные, пытливые глаза и очень приятный, неповторимый тембр голоса, низкий, вкрадчивый, и чистейшая речь. «Видимо, профессиональное, читает лекции в университете», – подумал Оргиев.
Держался он свободно, уверенно, это вызывало к нему уважение. Налысо бритый, чёрные сросшиеся брови на переносице, дерзкий клином подбородок – всё говорило о непростом характере. При взгляде на него возникала мысль, что, скорее всего, это человек пробивной, упрямец. И сразу хотелось понять, в чём это упрямство и чего он хочет добиться и доказать. То, что у него своя правда, становилось ясно, когда он говорил о науке и её назначении и своей работе.
«Как это я сподобился таких откровений, видимо, он позволяет это крайне редко, наверно, в особые минуты какого-то необыкновенного подъёма и расположения к собеседнику, – думал Оргиев. – Значит, я действую верно, выдавая себя за друга. С ним будет нелегко», – размышлял академик.
Затмение рассудка
СМС-переписка между Ларисой и Альбертом
В тот день меня душило отчаяние. Думала напиться или принять антидепрессанты. Включила телевизор, потом надела наушники, хотела послушать музыку, ничего не снимало напряг. Ты отравил мой мозг запахом своего тела, я любила слизывать пот с твоего лица, когда ты в изнеможении доводил меня до экстаза. Кто теперь будет ласкать меня, кусать за ухо и шептать что-то так тихо, что я переспрашивала иногда. А чаще ты своим голосом вводил меня в транс. Я ничего не понимала, всё сливалось в радужных красках, какой-то дивной музыке, что ты сочинял для меня. Скажи, что мне ещё нужно. Я была на небесах и вот спустилась в кромешное одиночество. Берти, разлука невыносима, она убивает меня. Чем отвлечься и чем занять себя. Решила выйти на улицу. Иду и думаю: зайду в супермаркет и что-нибудь украду, чтоб на меня кричали, стыдили. А я спрошу, когда им надоест орать.
Любовь – великий дар, хранила его, берегла, и ничего не помогло, всё равно лишилась. Я оплачу этот шоколадный батончик и в придачу каждому подарю такой. Потом пойду, не оборачиваясь, не знаю куда, пока не почувствую, что замерзаю. Остановлю кого-нибудь и попрошусь в гости согреться. Остановилась на кинотеатре, пошла на фильм, что видела не раз. «Пуаро»