Порочный. Екатерина Николаевна Савенкова
посиди с нами еще немножко. Уверяю тебя, от пяти минут ничего не изменится! – отвечает мне дядя Юра. – Хочешь, я тебе еще чаю подолью? Или какао? Уж прости, ничего покрепче пока предложить не могу…
Я прощаюсь со своими новыми знакомыми, Ева проводила меня до самых ворот. Прохожу метров десять. Черт, развязались кроссовки. Нагнувшись, начинаю завязывать.
Стоп, на своем плече я ощущаю прикосновение чьей-то руки! Неужели я что-то забыл у Станиславских, и эта милая девчушка догнала меня, чтобы отдать?
Вздрагиваю, мгновенно поворачиваюсь. Только не это…
Позади меня стоит Паша. Как он так бесшумно дошел до меня? Лучше бы это был какой-нибудь маньяк-педофил или серийный убийца, но не он…
– Идем за мной. Без лишних звуков. Иначе хуже будет, – в правой руке он держит тот самый ножик, который я не так давно уже попробовал на вкус.
На ватных ногах я встаю и иду вслед за бывшим лучшим другом.
Бывший лучший друг – звучит так грустно…
Куда он ведет меня? Что со мной сделает? Буду ли я вспоминать этот вечер как худший из всех в моей жизни?
Так, он заводит меня в свой двор, закрывает ворота. Весь путь он держал нож у моего живота.
– Погоди-ка, а как же бабушка? – спрашиваю я, хотя примерно догадываюсь, каков будет его ответ.
– Бабуля ушла трещать со своими бабками-подружками. Они практически каждый вечер собираются всем своим бабским коллективчиком. Не волнуйся, дорогой, нас никто не потревожит.
Мой мучитель достает из кармана зажигалку. В голове я уже вижу картины своей мучительной смерти. Он то зажигает пламя перед моим носом, то выключает его. Он играет со мной, как кот с мышкой.
– Когда ты перестанешь издеваться надо мной? – я пытаюсь не показывать страх, но, кажется, у меня это плохо получается.
– Когда мне надоест. А мне никогда не надоест, это вошло в привычку, – и снова его жуткий смех, – Знаешь, одни люди предпочитают плавание, другие любят книги, а мое хобби – превращать твою жизнь в ад на Земле.
Мое лицо от огня буквально в сантиметре. Я чувствую этот жар. Я не знаю, на что способен человек, сидящий рядом. Знаю только, что на многое.
Внезапно мы слышим звук приближающихся шагов и голос, с некоторых пор знакомый мне.
– Вон там, пап! Скорее, ну же! Он повел его туда! У него был нож в руках, я видела!
Паша явно не ожидал такого поворота событий. Бежать ему некуда. Мысль о том, что я спасен, прошмыгнула в моей голове. Паша достает нож из кармана, откидывает его в сторону. То же самое он делает с зажигалкой. После этого обряда он злобно шепчет мне в ухо: «Сболтнешь лишнее – убью к чертям собачьим. Ты меня знаешь».
Ворота открываются, в них забегает Ева, отчаянно тянущая за руку своего папу. Позади них плетется ее мама.
– Так, что здесь происходит? Показывай нож, живо, – голос дяди Юры звучит очень грозно.
– Какой нож? Вашей дочке, наверное, показалось. Никакого ножа у меня нет. Я просто сижу и разговариваю со своим другом. Правда, Тимур? – он смотрит