Киносценарии. Девятый том. Сергей Глазков
всех. Все облегченно выдыхают. Исаак улыбается. Милка радостно прижимается к кузнецу Ивану, а Скорик кладет тому руку на плечо. Дьяк Омелько крестится. Дарина поправляет платок, Игонькин, Крутиус и Чуприна благодарно пожимают Максиму руку.
– А дед Сирко где? – Спрашивает Максим.
– Он ещё ночью, как чумной, со двора сбежал, – сообщает Крутиус.
Скорик выходит вперёд.
– Если за ним сходить нужно, то я готов.
– Не надо, Скорик, – говорит Максим, – Я с ним потом разберусь.
Крутиус начальственно кашляет. Все обращают на него внимание.
– Если ты найдешь того, кто это сделал, получишь от меня благодарность, – сообщает он, – а сверху целых пять гривен.
– Я обещаю заплатить, – произносит Игонькин, – Когда мне матушка денег вышлет.
– От меня получишь бесплатное столование раз у неделю, – выходит вперед Исаак.
– А я буду прибираться в твоей хате, – нежно произносит Дарина.
– У меня хаты нет, – разводит руки в стороны Максим.
– Ну, будет же…
Максим кланяется всем в пояс. Все кланяются ему в ответ.
– Спасибо всем, – благодарит он, – Ничего мне от вас не надо. Мне Отечеству нашему помочь хочется. России нашей многострадальной…
В калитку входит трезвый дед Сирко.
– Привет, честной компании.
– Здоров будь, дед Сирко! – Отвечает хорунжий.
– Куда это ты вчера ночью чесанул? – Спрашивает сотник.
– Не куда, сотник, а от кого… – объясняет дед Сирко, – От черта проклятого, что ко мне в постель вчера залез. Я его хотел прогнать да голову оторвал.
– Черту? Голову? – Удивляется Максим.
– Вот этими руками! – Показывает дед руки, – Вот такую голову, вот с таким рылом!
Чуприна и Крутиус переглядываются. Дед Сирко выходит на середину двора. Все с интересом рассаживаются вокруг него, готовясь слышать очередную байку.
– Да ну? Не может быть! – Не верит кузнец.
– Может! – Сообщает дед, – После такого страха у меня весь хмель из головы вышибло. Я так испугался, что только у себя дома до тямы дошёл. И то, только после того, как три раза «Спаси и сохрани» прочитал.
Все, улыбаясь, кивают головами, а дьяк Омелько поднимает вверх палец.
– Вот что молитва с человеком делает!
– Причем, я эту молитву никогда выучить не мог, как ни старался, – продолжает Сирко, – а тут каждое слово сразу вспомнилось.
Все смеются. Дьяк Омелько грозит деду Сирку пальцем.
– Опять богохульствуешь.
– Не опять, а снова.
Дед Сирко поворачивается к Максиму.
– Ты чего меня вчера здесь оставил, Максим? Я чуть не помер.
– Я тебе, дед, предлагал идти домой, – оправдывается тот, – но ты отказался.
– Нужно было меня силой от сивухи оторвать, раз у меня такой силы нету. Вот оно уважение к старшим. В наше время такого не было.
Все, подтверждая слова деда, кивают.
– Я, понимаешь, попал в дьявольские