~ Манипулятор. Юлия Ковалькова
и следом во мне также внезапно просыпается азарт раскачать ее, расшевелить и вытянуть на другие эмоции, чем эта убогая отрешенность. А еще мне бы очень хотелось узнать, почему Рыжакова, при всем при том, что Юлька ей явно нравится, предпочитает держать с ней дистанцию? Пообещав себе по возможности не тянуть с ответом на этот вопрос, догоняю обеих своих дам, вклиниваюсь между ними и, подхватив повисшую в воздухе теплую руку Юльки, завожу дочь на крыльцо. Рыжакова продолжает упорно молчать. Юлька протяжно и жалостливо вздыхает, предчувствуя, что добыча в лице так понравившейся ей «теть Дианы» от нее ускользает. Я киваю охраннику в мешковатой форме, стоявшему у дверей со списком в руках:
– Доброе утро. Лебедев, Лебедева и Рыжакова.
И тут разом происходит несколько вещей, которые оживляют наше несколько подзатухшее праздничное настроение.
Во-первых, охранник, отметив галочкой в списке фамилии Лебедев и Лебедева, поднимает от листочка сонные глаза, утыкается в лицо Дианы, внезапно оживляется и, явно решив приударить за ней, расплывается в широчайшей улыбке:
– Рыжакова? Не знаю такую, – улыбка становится еще шире. – А паспорт ваш, девушка, можно посмотреть? Кстати, с наступающим праздничком вас!
Во-вторых, пока я пытаюсь оттереть от Дианы этого перца, Рыжакова, удивленно поглядев на меня, вежливо, хотя и не так жизнерадостно, говорит: «Доброе утро, спасибо, да, разумеется» и на полном серьезе роется в рюкзаке в поисках удостоверения личности.
– Не нужно, тебе и так здесь поверят, – говорю я, параллельно убивая охранника взглядом.
И, в-третьих, когда этот хмырь, заскучав от моего взгляда, отваливает от Рыжаковой, из глубин вестибюля детсада выпархивает Людмила в платье ошеломительного кроваво-красного цвета, от которого у меня моментально начинают слезиться глаза, и, прицельно прищурившись, двигает в нашу сторону.
– Диана, давай отойдем?
– Куда? Мы же вроде только пришли, – удивляется Рыжакова.
– Юлечка, деточка, доброе утро! А вас со Светой уже в актовом зале ждут, – с наскока перехватывает инициативу Людмила. – Доброе утро! – А это с решительным видом сказано уже мне и Диане.
И тут Рыжакова выкидывает фортель: изумленно моргнув, она с секунду задумчиво изучает Людмилу, после чего переводит такой же задумчивый взгляд на меня, и в ее серо-зеленых глазах появляется тот стальной блеск, который я в свое время, ёрничая, переводил, как: «Что, ты и тут успел наследить, Р-р-рома?»
– Здравствуйте, – тем не менее довольно-таки дружелюбно произносит Рыжая, глядя на Людмилу чуть свысока (она выше ее сантиметров на пять, хотя я исхожу из того, что я сантиметров на двадцать выше Дианы).
Пытаюсь быстро пожать плечами: «А я тут причем?», хотя меня так и подмывает напомнить Рыжей, что вообще-то это не я ей рога наставлял, а она в свое время приделала мне их вместе с Панковым.
«Да что ты?» – огрев меня встречным взглядом, Рыжая продолжает кривить