Бегство в Египет. Петербургские повести. Александр Етоев
и от себя лично. А вы, товарищ директор, отразите это в приказе по школе и объявите на пионерской линейке.
При этих словах Василий Васильевич щёлкнул скороходовскими каблуками и вытянулся по стойке смирно:
– Служу Сове…
– Отставить, – сказал капитан Жуков, – сейчас можно без этого.
Он снова посмотрел на меня:
– А ведь я поначалу подумал, что ты тоже… – Он легонько тряхнул портфелем. – Ты уж не обижайся за то, что я тогда во дворе. Работа такая. Договорились? – Капитан улыбнулся и показал на Женьку. – Друг у тебя хороший. Смелый парень, толковый. – Он посмотрел на часы. – Идёмте, товарищи. Время позднее, а нам ещё надо о многом поговорить. Правильно, товарищ Лодыгин?
Чемодан лежал на столе. За столом сидел капитан Жуков и стучал по клавишам «Ундервуда». Остальные расселись кто где – директорский кабинет был большой, и стульев хватило всем.
Говорил в основном Лодыгин – под пулемётный стук «Ундервуда», на котором капитан Жуков фиксировал его невероятный рассказ.
Когда дело дошло до Генератора Жизни, сокращённо ГЖ, того самого чёрного чемодана, с которым пришёл Лодыгин, директор Василий Васильевич изумлённо покачал головой:
– С виду чемодан чемоданом. Даже не верится.
– Вера тут ни при чём, – строго оборвал его капитан Жуков. – Советский человек верит исключительно в науку и технику. Верно, товарищ Лодыгин?
– Полностью с вами согласен, товарищ капитан.
– И потом, – продолжил капитан Жуков, – вы только что сами видели, как этот якобы чемодан оживил этажерку с книгами.
– Этажерка – это пример, – поддержал капитана Лодыгин. – Оживить можно что угодно, любой предмет. Дело только во времени и опыте оператора. Но, повторяю, перед этим необходимо снять психокарту с того организма, дублем которого этот предмет вы собираетесь сделать. И всё это может он. – Лодыгин бросил ласковый взгляд на своё детище, потом подумал о другом своём детище, нахмурился и опустил голову.
– У вас нет папиросы? – спросил он чуть погодя; лицо его оставалось мрачным.
– Мы, по-моему, в школе, а не в ресторане «Казбек». Подумайте о подрастающем поколении. – Капитан Жуков кивнул на меня и Женьку.
– Да-да, я понимаю. Это я так спросил, от волнения. Я ведь не курю – бросил.
И без всякого перехода он приступил ко второй, трагической части своей необыкновенной истории.
Даже старенький «Ундервуд» стал стучать печально и с перебоями, а на мужественном лице капитана загулял над скулой желвак – так жутко было всё это слышать.
Всё началось с любви к детям. Своих детей у Лодыгина никогда не было, и каждый час его холостяцкой жизни был безвиден и пуст, как мир до первого дня творения. Чужие дети пугались непонятного дяденьки, когда на улице он протягивал им конфеты.
Я кивнул, уж мне ли этого было не знать.
– Потом я увлёкся своим генератором, и на время тоску по детям заглушила работа…
Но работе пришёл конец – Генератор Жизни был создан, и тоска возвратилась снова.
Тогда