Алмазный век. Нил Стивенсон
покажешь, что там у тебя.
Кабинки, в которых работали его рактеры, сканировали одну голову, впрочем, было и несколько в полный рост, наверное, чтобы брать заказы на полностью рактивное порно. На одну из таких хозяин и указал Миранде. Та вошла, захлопнула дверцу, повернулась к медиатрону и впервые увидела свою новую «Джоди».
Фред Эпидермис поставил режим «созвездие». Миранда смотрела на черную стену, усеянную двадцатью, а то и тридцатью тысячами светящихся точек. Они сливались в трехмерное созвездие Миранды, повторявшее ее движения. Каждая точка маркировала энзит, вживленный в кожу татуировочной машиной за шестнадцать часов пытки. Медиатрон не показывал связующие их нити – еще одну систему, переплетенную с нервной, лимфатической и кровеносной.
– Обосраться можно! Новая Хепберн, мать твою за ногу! – вскричал Фред Эпидермис, глядя на другой медиатрон.
– Это «Джоди», – начала Миранда и запнулась – звезды заколыхались, воспроизводя движения губ.
Снаружи Фред Эпидермис возился с настройкой, увеличивал звездное скопление ее лица. По сравнению с ним руки и ноги казались разреженными туманностями, а затылок почти пропадал, едва намеченный какой-нибудь сотней зитов. Глаза зияли пустыми дырами. Наверное, если закрыть их, будет иначе. Чтобы проверить, Миранда подмигнула медиатрону. На веках зиты шли густо, как трава на поле для гольфа, но собирались в гармошку, пока не закроешь один глаз полностью. Фред Эпидермис заметил это и приблизил сощуренное веко так, что Миранда чуть не села. До нее донесся смешок.
– Привыкай, – сказал хозяин. – А теперь постой неподвижно – наведу на губы.
Он увеличивал разрешение, крутил так и сяк, а Миранда тянула губы трубочкой, поджимала, прикусывала. Слава богу, делая губы, ее накачали до бесчувствия: сюда вживили тысячи нанозитов.
– Похоже, на нас свалилась Актриса, – сказал Фред Эпидермис. – Попробую тебя на самую трудную нашу роль.
Внезапно на медиатроне появилась белокурая голубоглазая девица в позе Миранды – у нее были длинные волосы, белый свитер с буквой F на груди и вызывающе короткая юбка. В руках она держала какие-то большие штуки, яркие и пушистые. Американская школьница прошлого века – Миранда видела таких в старых пассивках.
– Это Десятиклассница. Немного старомодна на твой и мой вкус, но все еще пользуется спросом, – сказал Фред Эпидермис. – Конечно, твоя сетка для этой роли чересчур хороша, но, блин, мы дадим клиенту то, что ему нужно.
Миранда почти не слышала его – впервые она видела, как другая женщина в точности копирует ее жесты: павильон трансформировал сетку в воображаемую фигуру. Миранда сжала губы, как будто только что провела помадой, – Десятиклассница сделала то же самое. Она подмигнула – Десятиклассница подмигнула. Она тронула нос – и Десятиклассница заехала себе помпоном в лицо.
– Давай прогоним сцену, – сказал Фред Эпидермис.
Десятиклассница исчезла, появился электронный бланк с окошками для имени, фамилии,