Каждый выбирает по себе. Юрий Левитанский
проходит целый год.
Вода не убывает.
Высокий белый пароход
все дальше уплывает.
Там зябко на исходе дня.
И лето на исходе.
И странно мне, что нет меня
на этом пароходе.
О, захолустные места!
Скрипучие ступени!
И деревянного моста
железное терпенье.
Там женщина среди цветов
идет, меня не зная,
и радуга семи цветов –
как ягода лесная.
Осень
Кто-то вкрадчиво очень
в мои окна стучится.
Ничего, это осень.
Ничего не случится.
Я учитель. Я школьник.
Я решаю задачи.
У меня то удачи,
то одни неудачи.
Тех и этих отведав,
я свое продолжаю.
Я не знаю ответов.
Я решаю, решаю.
Вот задача о листьях,
о горящей осине.
А по сути – задача
об отце и о сыне.
За окном кто-то ходит,
лопоча и судача.
Это осень подходит.
Это тоже задача.
Вот и дождик защелкал
по листве повители.
Соловей – он отщелкал,
журавли полетели.
Звон негромкий из кузни,
будто там, за рекою,
кто-то трогает гусли
осторожной рукою.
Я медленно учился жить…
Вступление в книгу
Это город. Еще рано. Полусумрак, полусвет.
А потом на крышах солнце, а на стенах еще нет.
А потом в стене внезапно загорается окно.
Возникает звук рояля. Начинается кино.
И очнулся, и качнулся, завертелся шар земной.
Ах, механик, ради бога, что ты делаешь со мной!
Этот луч, прямой и резкий, эта света полоса
заставляет меня плакать и смеяться два часа,
быть участником событий, пить, любить, идти на дно…
Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино!
Кем написан был сценарий? Что за странный фантазер
этот равно гениальный и безумный режиссер?
Как свободно он монтирует различные куски
ликованья и отчаянья, веселья и тоски!
Он актеру не прощает плохо сыгранную роль –
будь то комик или трагик, будь то шут или король.
О, как трудно, как прекрасно действующим быть лицом
в этой драме, где всего-то меж началом и концом
два часа, а то и меньше, лишь мгновение одно…
Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино!
Я не сразу замечаю, как проигрываешь ты
от нехватки ярких красок, от невольной немоты.
Ты кричишь еще беззвучно. Ты берешь меня сперва
выразительностью жестов, заменяющих слова.
И спешат твои актеры, всё бегут они, бегут –
по