СПЕЦОПЕРАЦИЯ КРЫМ 2014. Виктор Баранец
Но если что добавим… Сейчас, Федя, для Крыма опасность зреет не с моря, а с суши. Бандеровская зараза ползет сюда. Вот чего остерегаться надо. Крымского Майдана…
Во времена СССР подготовка боевых дельфинов в Севастополе была строго засекречена. В начале февраля 2014 года Окинану хватило двести долларов, чтобы украинцы открыли ему тайны сверхсекретного центра в бухте Казачья…
Глава 8
ЗОЛОТАЯ ИДЕЯ
Время подползало уже к середине февраля. Майдан смертельной, гремучей уличной саркомой мучил Клев, закопченный траурным дымом горящих шин.
Но в палаточном лагере бунтарей столичным бомжам жилось вполне привольно. Они спали в тепле, на замусоленных польских матрацах, укрывались американскими одеялами, пили чешское пиво, закусывали немецкой колбасой и французским сыром, грызли изысканный бельгийский шоколад и баловались голландской «травкой» – чем не Европа? Правда, все это надо было отрабатывать под присмотром так называемых десятников, разливая «коктейль Молотова» по бутылкам и совершая атаки на «ментов».
Некоторые мятежники без определенного места жительства в те дни уже начинали брезговать даже украинским салом и самогоном – предпочитали водку «Хортица» и перцовку «Немиров». Иногда в сумеречных палатках мелькали и литровые бутылки виски, подаренные американцами из киевского посольства.
Бомжи тайком молили Бога, чтобы такая жизнь на Майдане никогда не кончалась. Иные из них, не понимая сути происходящего, уже на полном серьезе представлялись местным и зарубежным телевизионщикам «революционерами» и пафосно кричали в камеру «Ганьба Януковичу!» и «Слава Украине!». И кляли, кляли, кляли Москву и москалей. Так было положено. Особенно хорошо это у них получалось, когда им платили какие-то деньги.
В лагере частенько появлялся важный человек с неприятным лицом много посидевшего зэка. За ним всегда плелась услужливая свита. Его называли то комендантом, то командующим, а фамилия у него была какая-то мясницкая – Парубий. Его встречали особенно громкими возгласами «Слава героям!». Он проводил долгие совещания в штабной палатке и там же раздавал деньги сотникам. И после этого с новой силой вскипали людская злоба и ненависть, ошалело горели глаза тех, кто вместе с обезумевшей толпой, с дубиной или арматурным прутом, с цепью или газовым баллончиком (и помятыми долларами в кармане) атаковал администрацию президента Украины, проламывая милицейские кордоны…
Народ в воняющих терпкой гарью и кислым потом палатках Майдана жил разночинный.
Были там разговорчивые киевские студенты, довольные тем, что под шумок «революции» можно было не ходить на лекции, а после тренировок по тактике уличного боя попить вина, побренчать на гитаре и потискать в темноте девчат.
Были там высокомерные хлопцы, именовавшие свою дружину «Правым сектором» – они, как и все наиболее кровожадные украинские националисты, особенно люто лупили милиционеров и солдат спецназа, когда начинались очередные стычки. Впрочем,