Дорога под солнцем. Алексей Валерьевич Ребезов
с Рио, с Бразилией, отдыхом вообще, и другие.
– В аэропорт Буэнос-Айреса прибудем по расписанию, через три с половиной часа, – ответила стюардесса на вопрос одного из пассажиров.
Артём всё время смотрел в иллюминатор как зачарованный, вот и закончились прибрежные горы, начались бескрайние поля и плантации каких-то растений, реки, озёра, всё это была Америка, которой он раньше не видел и не знал, в сущности, ничего.
– Пересекаем реку Ла-Плата, – сообщил пилот по динамику.
Внизу появилась река, широкая, противоположного её берега не было видно даже с самолёта, вода в этой реке была непонятного цветового оттенка, но очень напоминала цвет какао с молоком. Прошло немного времени, и показался другой берег реки, и на нём огромный город, конца и края его не было видно, самолёт уже достаточно снизился, и были видны и различимы уже отдельные здания, проспекты, улицы, стадионы, которых было немало. Чувство немого восторга охватило Артёма: «Просто Вавилон какой-то, да что там Вавилон, он, верно, крупнее Москвы, по крайней мере, с первого взгляда». Ещё до отъезда Артём прочитал литературу про Аргентину и узнал, что в Буэнос-Айресе и окрестностях проживает 18 миллионов человек, или почти 50 % всего населения Аргентины.
Лайнер произвёл разворот, готовясь к посадке, и через некоторое время они уже тормозили по взлётно-посадочной полосе.
– Дамы и господа, наш самолёт только что произвёл посадку в аэропорту Эсейса г. Буэнос-Айреса, температура за бортом плюс 19 градусов, экипаж Ил-96 прощается с вами, всего вам самого хорошего, – сообщил пилот.
А в салоне уже царили суматоха и оживление, доставались пиджаки, кофты, сумки, чемоданы, и все стремились к выходу. Пройдя весь длительный этап паспортного контроля и ожидания багажа, Артём вышел наконец в зал прилёта и внимательно стал всматриваться в таблички, его должны были встречать. Он, как и многие другие прилетевшие этим рейсом, оформлялся через агентство, оказывающее «помощь» в иммиграции, в данном случае в Аргентину. Стоило это ему, вместе с консульскими сборами, 2500 долларов, плюс билет 800 долларов в один конец, который ему продали, когда он показал годовую визу. Агентство называлось «Виза-плюс», он поискал глазами табличку и, не найдя её, стал бродить по зданию аэропорта, здание как здание, что-то сравнимое с Домодедово. Его больше интересовали атмосфера и обстановка, он всматривался в аргентинцев, вслушиваясь в их непонятный крикливый говор со сменной интонацией, невысоких, черноволосых и смуглых. Месячные курсы испанского языка, на которые он ходил в Москве, не помогли ему понять, о чём они между собой говорят. Вернувшись в зал прилёта, он увидел наконец долгожданную табличку в руках долговязого парня в рубашке с короткими рукавами, в джинсах и стоптанных кроссовках. Возле него, как цыплята возле курицы, собрались прилетевшие этим рейсом, их было около двадцати человек. Парень им что-то объяснял, подойдя ближе, Артём услышал:
– Всё дело в том, что самолёт, сказали,