Осака в снегу. Adelina An
с ней!
В Наре мы собирались сделать пересадку, но так как не договаривалась об этом заранее, купленных билетов у нас не было. Пока Ичи побежал за ними, мы все устроились на лавочках у станционного здания, старенького, выкрашенного в небесно-голубую краску и со всех сторон заросшего вьюнком. Вы бы только видели эти старые японские станции, вы бы с ума сошли! Если вдруг вы смотрели «Унесенные призраками», то отлично представляете, о чем я.
Рядом с входом я увидела висящий на лазурной стене старый телефон-автомат. Увидев его, я инстинктивно потянулась к сумке в поисках карточки. Действительно, надо позвонить Клэр.
Я встала и подошла к телефону, ковыряясь в сумке. Перед отъездом мама дала мне какую-то волшебную карточку, по которой можно звонить в Европу из Японии с какой-то сумасшедшей скидкой. Правда, я не верю в такую халяву, и твердо убеждена, что закон подлости – единственное, что правит миром. Действительно, где же эта дряная карточка? Ну просто не сумка, а бермудский треугольник!
Почему-то это напомнило мне мою подругу из Италии. Отличная она была девчонка, плакала, когда я уезжала… Хотя я обещала вернуться, она мне не поверила. Видит меня, как облупленную… Изабелла была моей самой лучшей подругой с тех самых пор, как мы только увиделись. Когда однажды в столовой весь класс смеялся над моим акцентом, она взяла свой поднос и вывернула его на самую противную девчонку в классе, которая и начала смеяться. Вот такая она была, моя Иззи! На уроках мы с ней только и делали, что смеялись и сочиняли истории про Гарри Поттера. Ну, знаете, такая игра, когда кто-нибудь пишет фразу, а другой человек продолжает. Серьезно, жутко смешно у нас с ней выходило! Я до сих пор храню у себя тот черненький блокнот на кольцах. И сейчас он лежит в ящике трюмо, которое я приспособила под письменный стол…
Но сначала я все же позвонила маме. Клэр не сказала мне ничего нового, кроме того, что скучает. Рассказала мне о том, как она со своим новым парнем, с каким-то футболистом, едет отдыхать на Кипр. После этого она попросила меня все-таки вернуться однажды. И нужна я ей? Как-то не вписываюсь я между ней и футболистом, счастливо загорающими на Кипре…
А потом я все таки стала набирать номер Изабеллы. Тыкая пальцем в запавшие кнопки, я шепотом проговаривала каждую цифру по-итальянски. Ну, привычка у меня такая. Только не думайте, что я так всегда делаю, нет. Если я буду звонить в какую-нибудь доставку пиццы, ничего подобного делать не буду. Только если звоню Изе.
– Sette, uno, quarto, sei…
На том конце лини раздался щелчок.
– Si, pronto?
– Иззи… – я прижалась лбом к стене, нервно теребя провод от телефона.
– Ах, это ты, сучка, черт бы тебя побрал… – ее голос дрогнул, словно она собиралась заплакать. – Почему сразу не позвонила?… – теперь она, кажется, и правда плакала.
– Прости… – мне стало очень стыдно, и я даже не сразу заметила, что по моим щекам уже тоже бегут соленые дорожки. – Я тебя люблю…
Когда