Сук*. Вторая древнейшая. Эдуард Евгеньевич Семенов
видно даже луны. Захар лежал под одеялом, накрывшись с головой, всеми силами сохраняя тепло. Слышал, как сосед встал и подошел к яме. Раздался звук струи. Запах мочи. Захар старался уснуть, но сна не было ни в одном глазу.
Куда его привезли? Зачем? Здесь приводят приговор в исполнение? Он не хотел думать об этом. Тогда о чем? Единственным светлым пятном в его жизни были те несколько дней, которые он провел с ней. С Людмилой. Со временем ее образ для него становился все более и более размытым и святым. Она ни разу не ответила на его письма, но это и правильно. Он сделал все, чтобы она жила, взял всю вину на себя. Ее имя даже не звучала на суде. Он вспомнил ее руки, ее волосы, ее тело. Ее ласки. И с улыбкой на лице провалился в сон, чтобы проснуться от того, что на его горле сомкнулись пальцы соседа.
Захар задергался как будто рыба выброшенная на берег. Замахал руками и видимо, угодил нападавшему куда-то пальцем в глаз, потому что тот вскрикнул и ослабил хватку. Захар выбрался из одеяла, и завалил Зуфара на холодный пол, лицом вниз, сел на него сверху, заломив руки за спину.
– Ты, что с ума сошел, – зашептал Захар прямо в ухо своему противнику. – Какая муха тебя укусила?
– Пусти! Я тебя вспомнил, – ответил Зуфар, также шепотом. – Я тебя все равно убью.
– За что?
– Ты убил Автандила, моего троюродного брата Заура, его троюродного брата Икара.
– Я уже свое получил за них.
– По закону кровной мести ты должен умереть от рук родственников. Мне уже нечего терять, но моем семье это зачтется. Люди буду знать, что с семьей Салымовых шутки плохи.
Захар надавил на руки Зуфара так, что у него захрустели кости.
– Убивать я тебя не буду, – ответил он, – но руки переломаю. Чтобы у тебя и в мыслях не было ко мне подходить.
– Загрызу, – харкнул Зуфар.
– Зубы выбью. Ноги переломаю. Зуфар, какая кровная месть? Ты что, очнись, мы в Черном слоне. В полной жопе.
Зуфар еще несколько раз дернулся и начал говорить в пол.
– Пусти, зачем тебе цепляться за жизнь. Нас все равно расстреляют как собак и зароют в землю без молитв. Я же тебе оказываю услугу. Убью тебя своими руками. Ты уснешь и не проснешься. И не будешь мучатся в ожидании приговора. А ты окажешь услугу мне. Понимаешь. Кровная месть может быть смыта только кровью. Я стану святым у себя на родине. Моих родственников будут почитать.
Захар надавил на локти Зуфара.
– Где твоя Родина?
– Далеко. В горах. – Зуфар назвал какой-то адрес, который ничего не значил для Захара. – Джейрахский район, есть небольшой аул рядом с селом Гули. Я родом оттуда.
Захар порылся в памяти. Нет, в Чечне, он не слышал таких названий.
– Ты не чеченец?
– Ингуш.
– Что ингушы всегда вопросы решают только кровью? По другому нельзя?
– Можно. Но для тебя этот способ не реален.
– Что за способ?
Зуфар молчал, и тогда Захар выкрутил ему большой палец. Он застонал, и чтобы ослабить боль начал говорить.
– Чтобы получить прощения у