Частицы. Книга 3. Запретный остров. Роман Сергеевич Лагутин
неуверенными, а голос предательски дрожал. Было ясно как день, что Нормана такие оправдания совершенно не удовлетворяли.
– Должно быть, он обезумел, раз, будучи в опьяненном сознании, отправился с этой девкой кататься по ночным барам и забегаловкам накануне важного события! – Норман был безутешен.
От громогласных слов Грина, Рой уже совершенно проснулся и, облокотившись на локоть, смотрел на товарища, застывшего в центре комнаты. Тот, схватившись ладонью за лоб, словно бы его тревожили внутричерепные боли, возмущенно покачивал головой. На пороге в комнату появился Владимир, неспешно завязывающий пояс халата. Норман окинул взглядом присутствующих, оценивая их готовность к новой ситуации. Судя по всему, русский слышал крики Грина и понял в чем дело: сдвинутые брови и задумчивый взгляд свидетельствовали о нешуточном беспокойстве, охватившем его. Норман, дабы не подлить масло в огонь, стоял какое-то время молча.
Наконец Рой не выдержал и спокойно спросил:
– А в чем собственно дело? Зачем, из-за слабостей этого яхтсмена, разводить весь этот сыр-бор? Можно же взять другую лодку. Вы парни богатые, я знаю!
«В отличие от тебя, конечно. – Владимир слегка наморщился тревожной догадке, которая касалась не только Дэвида, но и спутницы, с которой он ночью покинул пределы владений семейства Грин. Вот теперь, из-за не проконтролированной ситуации, несмотря на многодневную тщательную подготовку, все мероприятие может пойти коту под хвост. – Что, если эта особа не такая простая штучка, какой может показаться Дэвиду? Вдруг он расскажет тот секрет, который я привез им с собой из России?» Однако вслух Владимир произнес следующее:
– После этого он недостоин оставаться участником нашей команды, – слова его прозвучали достаточно грубо. – Это твоя вина, Норман. Это твой человек и ты за ним недоглядел!
Рой, наконец, встав с кровати, быстро натянул джинсы и облачился в изжеванную футболку.
– Что теперь об этом говорить, ведь то, что свершилось, этого уже не изменить!
– Правильные слова, мой друг, – немного смягчившись, проговорил Владимир. – Я страстно хочу надеяться, что Норман ценит тебя куда больше, чем собственное достоинство.
– Владимир, без сомнения, я виноват в случившемся. Я это полностью признаю и осознаю свою ошибку. – Голос Грина звучал волнительно, как и полагается провинившемуся человеку. – Я попытаюсь все исправить. Сделаю все, что в моих силах, чтобы мы уже сегодня могли отчалить от побережья Форт Пирс. Я понимаю, для тебя перелет чреват стрессом, вызванным восьмичасовой разницей во времени. Ты только не переживай. Я обо всем позабочусь.
– Ты уже один раз позаботился! – произнес Владимир, но перед тем, как уйти, сказал еще кое-что: – Ладно, делай дело. Только учти, это твоя последняя попытка! Если еще будет какой-нибудь форс-мажор, я отменяю операцию…
Владимиру не было необходимости затрагивать тему об отмене мероприятия, так как Норман, боясь потерять возможность иметь большие деньги, которые принесет плавание, и без негативных намеков, вон из рук выбьется, чтобы повернуть ситуацию в прежнее русло.
«Ничтожный