Соседи по Москве. Эллина Наумова
И если кому-то что-то надо в присутственных местах, вставать в очередь имеет смысл только в эти дни. Уж Оксана-то всего наоформлялась: завещанная квартира, гражданство, прописка, материнский капитал, льготы, пособия. И теперь Коля оторвал ее от детей не ради собственного удовольствия. Он будет работать с утра до ночи, а все многочасовые стояния в учреждениях, все лютые тетеньки в кабинетах – на ней.
Вспомнив о деле, Оксана приободрилась. Мысль о разлуке с детьми откатилась от какого-то препятствия в черепе странным эхом: «Женщину, не щадившую себя в родах, называли матерью-героиней». Она не успела даже сообразить, все ли разобрала и с чего бы ей о подвигах думать, потому что Николай остановился. Им предстояло двигаться в разные стороны. Он собирался показаться начальству. Можно было бы позвонить, дескать, я тут и завтра в семь утра начну творить из разномастного сброда, который вы наняли, бригаду. Но основательный и насквозь положительный строитель не хотел упустить шанс взглянуть в руководящие лица честными, трезвыми глазами. Так оно вернее, чем по телефону. А потом надо было увидеться с агентом, знакомым дальнего родственника, который не слишком вдохновенно продавал их двухкомнатную. Где результат? Да за счастье отвалить миллионы и въехать в такую квартиру люди биться должны. Есть на свете забавные типы – орут, что продали дешево, купили дорого, и при этом мнят себя умными. Николай Скоробогатый обо всем имел представление и всему знал цену. И представление, и цена складывались из двух убеждений: «мне детей кормить надо» и «у меня есть совесть». Когда его называли жадным, он мысленно укреплялся добавлением: «а у вас ее нет». И не уступал ни копейки. В общем, настало время объяснить горе-помощнику, что напрасно он твердит, будто цена на квартиру завышена. В Москве на любую дрянь за любые деньги не один желающий найдется. Просто кто-то ищет, землю роет, а кому-то вознаграждение платить не за что.
– Ну, Оксана, – сказал Николай, передавая жене ручку чемодана, – вещи дома оставь, не разбирай и сразу звони жильцу. Пусть сегодня же расплачивается. Когда за деньгами поедешь, осторожней в метро, чтоб не вытащили. И в магазине не расходись, а то накупишь лишних продуктов. Что в поезде не доели, сразу в холодильник убери. Ладно, с Богом.
Оксана не сердилась на него за инструктаж, подслушав который взрослый человек мог решить, будто она ненормальная, если не разумеет таких простых вещей. Сама часто твердила нечто подобное детям. И если замечала нетерпение на их тугих смешливых физиономиях, объясняла: «Я переживаю за вас, потому что люблю. И учу хорошему. А тем, кто ненавидит, кто хочет вам зла, все равно. Еще и на плохое подобьют. Чем вы хуже, тем им лучше». Коля тоже переживал за нее, любил и учил. Благодарить его надо было, а не дуться.
Она помахала рукой в его широкую спину и начала выполнять указания. Причем творчески. Договорилась встретиться с жильцом в метро на своей станции. Точнее, жалобно ноя, отбивала каждую пядь, уводившую ее на другую ветку. В итоге арендатор согласился в вечерний