Вечера в таёжном селе. Людмила Петровна Шторк-Шива
за решеткой и которая называется «других ловят, а я буду умнее»? Никто не мог ответить. Но каждый понимал – при подобном образе жизни – это только вопрос времени.
Наташа не любила слушать разговоры, переданные через несколько уст, которые скорее напоминали сплетню, чем беседу, поэтому она приняла решение поговорить с Валерой сама. Давнее знакомство и добрые отношения все годы этого знакомства давали ей некоторое право на откровенную беседу. Она решилась просто подойти к Валере и поговорить. Наташа понимала, что может «нарваться» на грубость и резкие слова и внутренне подготовилась к плохому приему. Девушка не собиралась искать парня по городу, она помолилась и приготовилась начать беседу при первой же встрече.
В один из субботних дней, шагая вечером из церкви, Наташа увидела Валеру. Он подъехал к магазину с полной машиной хмельной молодежи. Один из парней вошел в магазин, остальная компания ожидала его в машине, громко разговаривая и смеясь. Наташа подошла к водительской двери.
– Привет! – поздоровалась она, стоя у открытого окна водителя.
– Привет! Вот это встреча! – удивился Валера, немного смущенно.
Он вышел из машины и отошел так, чтобы его не слышали новые друзья.
– Как ты? – участливо спросила Наташа.
– Нормально… – усмехнулся парень, – как видишь, развлекаюсь.
– А ты счастлив? – Наташа взглянула в глаза давнему знакомому.
– Не знаю… но я и тогда когда был в церкви не был на самом деле счастлив, – усмехнулся Валера.
– А как же отношения с Богом? Ты же солировал: «Вернись домой, отец зовет…» даже за душу брало… Неужели тебе в общении с Богом чего-то не хватило? – в голосе девушки ясно звучало участие и неподдельная скорбь и Валерий не смог отмахнуться или нагрубить.
Он вздохнул, затем задумался и вдруг нежно взял руку девушки. Она в долю секунды бросила взгляд в лицо собеседнику и не стала отнимать руку, так как увидела в его лице дружеское внимание.
– Спасибо, друг за участие, добрая ты душа… но не зови меня. Мне кажется, я никогда не испытывал близости с Богом о которой ты говоришь. Мне просто нравилась популярность в церкви. А воспитание позволяло не выделяться и вести себя «как прилично святым»… Я делал то, что хотели родители. А сейчас я делаю то, что хочу сам. Раньше я общался с молодежью, с девочками в церкви… мне это нравилось. Но потом понял, что мне от них нужно нечто большее, чем просто рукопожатие, а верующие слишком скромны и недоступны, поэтому я здесь… Прости, не стоит меня уговаривать! Не нужно жалеть меня – я счастлив, по своему. . – Валера взглянул в глаза девушке, – ты хорошая… но не стоит больше меня искать. – Ну не надо на меня так смотреть, я еще не погиб!… Не надо плакать… – он осторожно смахнул невольную слезинку, выскользнувшую из глаз Наташи.
В лице парня проснулось нечто прежнее, мягкое, чистое, доброе. Он не был сейчас похож на ловеласа, разглядывающего каждую юбку, которым он был лишь минуту назад. В Валере вспыхнули прежние чувства и отношения, простые и чистые. Несмотря