Прошло семь лет…. Гийом Мюссо
два круга, ретривер свесил язык набок. Он умирал от желания перепрыгнуть через решетку и поплавать в огромном сверкающем водоеме. Камилла все прибавляла скорость и последний отрезок пробежала, точно спринтер. Три раза в неделю для поддержания формы она бегала в Центральном парке по дорожке, огибающей водоем, длиной в два с половиной километра.
Пробежка закончилась, Камилла стояла, опустив руки, стараясь отдышаться. Потом тронулась в обратный путь, пробираясь среди велосипедистов, мотороллеров и детских колясок.
– Дома есть кто? – спросила она, открывая дверь.
И, не дожидаясь ответа, через три ступеньки помчалась наверх, к себе в комнату.
«Живее, живее, – подгоняла она себя, – а то опоздаешь!»
Быстренько под душ, намылилась, сполоснулась, вытерлась, надушилась. И остановилась перед шкафом, выбирая, что надеть.
«Самый ответственный момент дня!..»
Камилла училась в лицее Иоанна Крестителя, католической средней школе для девочек. В элитной школе для золотой нью-йоркской молодежи. Школе, известной своими строгими правилами с обязательным ношением формы: плиссированная юбка, жакет со значком школы, белая блузка и головная повязка.
Строгую, даже аскетичную, элегантность можно было оживить какой-нибудь дерзкой деталью. Камилла обернула вокруг шеи галстук-лавальер и провела пальцем в помаде по губам, чуть-чуть подкрасив их в малиновый цвет.
Облик идеальной школьницы оттенит ярко-розовая сумка, подарок на день рождения, которую Камилла решила прихватить с собой.
– Привет, пап! – поздоровалась она, присаживаясь к столу в центре кухни.
Отец в ответ ни слова. Камилла подняла голову и посмотрела на него. Отлично смотрится в этом костюме. Это она посоветовала ему итальянскую модель: в слегка приталенном пиджаке с чуть приподнятыми плечами фигура выглядит что надо. А лицо озабоченное, взгляд устремлен в пустоту. Встал у окна и ни с места.
– С тобой все в порядке? – забеспокоилась Камилла. – Хочешь, я налью тебе еще кофе?
– Нет.
– Ну как хочешь, – весело отозвалась она.
Аппетитный запах поджаренных тостов плавал по кухне. Девочка налила в стакан апельсиновового сока, развернула салфетку, и из нее… выпала пластинка с таблетками.
– Ты… Ты можешь мне объяснить… – начала она оскорбленным тоном.
– Это ты должна мне объяснить! – разъяренно вскинулся отец.
– Ты рылся в моих вещах! – негодующе продолжала она.
– Не уходи от ответа! Почему в твоей косметичке противозачаточные таблетки?
– Это мое личное дело.
– Не может быть личных дел в пятнадцать лет!
– Ты не имеешь права за мной шпионить.
Себастьян сделал шаг к дочери, угрожающе наставив на нее указательный палец.
– Я твой отец и имею право на все!
– А я хоть на что-то имею право?! Ты хочешь контролировать все: с кем я дружу, куда