Эпоха Отрицания. Олен Стейнхауэр
тогда как-нибудь в другой раз.
Мужчина протянул руку, но рукопожатие показалось его новой знакомой немного формальным жестом. Хотя чего она хотела? Дружеского поцелуя?
– Очень приятно было познакомиться с вами, Рейчел Прю. Продолжайте писать. Уверен, у вас все получится, – сказал Салливан.
– Лучше, чем у Мартина Бишопа?
Джеймс усмехнулся.
– В этом я не сомневаюсь.
Позже Рейчел передала куда нужно свои фотографии с лекции и попросила коллег в Вашингтоне дать информацию на Джеймса Салливана, сотрудника швейцарской фармацевтической компании. Она почти не удивилась, когда получила ответ: никакого Джеймса Салливана, который работает на какую-либо международную компанию, зарегистрированную в Швейцарии, не существует. Такого имени не значилось на этой неделе ни в списках гостиниц в Районе Залива, ни в полетных листах всех рейсов, запланированных на вечер двадцать пятого сентября…
Глава 04
Родители Ибрагима Ансари приехали в США из Пакистана по студенческим визам еще тридцать лет назад. Мариам работала врачом-педиатром, а Файзаль – преподавателем политологии в университете Мэриленда. Сейчас оба сидели вместе с Рейчел в приемном отделении больницы «Маунт Синай». Она сообщила им, что их сын не арестован, однако ситуация очень серьезная. Он вступил в подрывную организацию, «и если бы не его нынешнее состояние здоровья, то находился бы сейчас в бегах».
Восемнадцатого июня во время поездки на автобусе «Грейхаунд» из Балтимора в Ричмонд двадцатичетырехлетнего Ибрагима свалила аневризма мозга. Он находился в коме шесть часов и вышел из нее лишь ранним утром понедельника. Теперь был вторник, и Прю заехала сюда, в местное отделение на Федерал-Плаза, по дороге на Манхэттен. И еще захватила с собой Тэда Пирса, молодого агента, которому предстояло выступить в качестве свидетеля. Ансари перевезли из отделения интенсивной терапии в отдельную палату. Его голова была плотно обернута в бандаж и забинтована, чтобы закрыть ту часть черепа, которая была удалена хирургом, чтобы добраться до мозга.
– Я знаю, что творят ваши люди, – раздраженно повторяла Мариам. – Нет у вас ничего на этого Мартина Бишопа. Ровным счетом ничего! И чтобы не потерять лицо, вы ловите подростков, совсем еще детей, которые не могут постоять за себя. И все для того, чтобы, когда Конгресс спросит, куда потрачены деньги налогоплательщиков, вы перечислили бы им этих детей в больницах.
– Мариам! – укоризненно проговорил Файзаль.
– Что Мариам? – огрызнулась его жена. – Я осмотрела комнату сына. Он даже не упаковал сумку. Как он собирался исчезнуть, не взяв с собой никаких вещей? Даже чтобы переодеться? Скажите мне это, женщина!
– Лорен Харрисон, – начала перечислять Рейчел, – Фрэнк Селлерс, Лора Нелл, Сун-И-Ко, Кайл Вандербильт, Даниела Пиотровски. Вот уже шестеро, кого я вспомнила навскидку. И кто исчез точно таким же образом. Один отправился в бакалейную лавку и не вернулся. Двое выбрались из окон своих спален. Остальные пропали по пути на работу. Ни один из них