В тени креста. Максим Владимирович Греков
поганое, с корнем бы выполоть из пределов Московских …».
На княжий двор Курицын вышел со страхом в сердце. В себя пришел только уже сидя в седле. Подстегнул конягу. «Следует торопиться, чай уже гости званные дожидают, а к вечеру надо ещё к государю успеть», – мелькнуло у него в голове, но миновав мост через Неглинную реку, дьяк снова сбавил ход, непривычно ему верхом. Волной накатили воспоминания о взгляде Софьи: «ведьма, как есть ведьма», – поёжившись, подумал он. «Прав учитель Сахария, выводить надо всё племя греческое, не то совсем заберут всю Москву в свои руки, да так придавят, что вздохнуть не сможем. Или мы – или они, другого пути видать нет. Но всему своё время, тут надо без спешки, одна ошибка и сами вперёд них на погосте окажемся».
Софья лёгким кивком ответила на поклоны своих приближенных, которые вышли от неё чуть погодя после дьяка Фёдора Курицына.
– Ну, что теперь скажешь? – обратилась она к верховой боярыне Мирославе.
– О дьяке? – осторожно спросила боярыня.
– Не о торговле же венецианской …, – великая княгиня откинулась на спинку своего большого кресла и чуть склонила голову набок. – Коли, желаешь, начни с неё, ежели смыслишь.
Мирослава в ответ лишь покачала головой. Зная характер своей госпожи, она не стала её больше переспрашивать, а быстро поведала ей о событиях последних дней. О том, как был найден Епишка и о том, что Дмитрий Ласкарёв сейчас в поиске какого-то неведомого купца Никиты Бобра, при этом, не забыла упомянуть тот разговор, что состоялся между ней и Фёдором Курицыным, перед тем как он сегодня вошёл в приёмную палату к царевне.
Выслушав Мирославу, Софья легонько пристукнула ладонью по ручке своего кресла: – А я чувствовала, нет, я знала, что они зашевелятся – вороги…. Снова все нити обрывают, и своим пёсьим хвостом следы заметают, ох уж эти Курицыны…. И ведь везде норовят своё нечестивое рыло просунуть, ишь, чего хотели: государю о моих разговорах сказывать. Ну-ну, пусть. Токмо, не по их ртам сия ложка. Чай после нынешнего нашего разговора, призадумается Фёдор Курицын. Пусть знает, что за его кознями я слежу.
Да, – резко сменила тон государыня, – ты молвила, что двор, где нашли тюремщика-отравителя находится под покровительством князя Шастунова?
– Вроде так, – подтвердила боярыня, мысленно в очередной раз, удивляясь способностям своей госпожи – запоминать все детали любого разговора в мельчайших подробностях.
– Неужели и он в сговоре с Курицыными? Тогда Ласкарям стоит опасаться и его мести, сейчас он в силе, даже мне будет непросто их защитить…. Но покуда суть, да дело, мы попробуем Курицына-дьяка, через нашего государя немного окоротить.
– Ой, матушка, неужто самому государю об острожных молвить станешь? – изумилась Мирослава.
Софья в ответ снисходительно улыбнулась.
– Нет, глупая, но кое-что сказать я ему найду. И пусть Курицыны думают, что это бабьи капризы, это даже во благо, такие мысли от главной сути всё укроют. Молодшему Ласкарю же, моим словом вели этого купчишку, что на этом гнилом