Квазинд. Когда оживают легенды. Андрей Леонардович Воронов-Оренбургский
его было не лишено привлекательности, хотя и заставляло трепетать неискушенного суровой жизнью человека: волевой подбородок, почти жестокая складка рта, крупный орлиный нос, дерзкий, до неприязни, взгляд. От него веяло свежестью и простором – как от дикого зверя, который всю жизнь провел на воле.
На Полли Мэдиссон индеец произвел огромное впечатление. Она смотрела на него не отрываясь и невольно вскрикнула, когда один из конвоиров саданул его прикладом винчестера по ребрам:
– Пошевеливайся, тварь! Ну! Ну же!
Пленник молча, стараясь не обращать внимания на ругань и тычки конвоя, подошел к лейтенанту и замер около него.
Старый Паркер так же, как и другие, вовсю таращился на индейца. И по мере того, как он смотрел на него, лицо его всё больше менялось. Неожиданно по нему пробежала судорога озарения и страха. Поднос с чашкой молока и клубникой, приготовленный для гостьи, испуганно звякнул в его руке. Другая потянулась за револьвером – характерный жест для сей беспокойной местности.
– Лейтенант… Сто против одного! Это же…
Бартон как саблей рубанул:
– Так точно, мистер Адамс! Он самый – Черный Орел. А ну отойди, надменная рожа!
Лейтенант грубо оттолкнул пленника в сторону.
– Ну и доставил он нам хлопот, джентльмены… Этой бестии всё время удавалось обскакать нас! Но больше скачек не будет. Клянусь флагом полка, мистер Адамс.
Роджер отбросил сигару:
– Значит, войне конец?
– Нет сомнения, шериф. Без него краснокожие побегут от нашей кавалерии, как лисы.
– Дай-то Бог, дай-то Бог,– вмешался старик.– Ведь мы уже третий раз отстраиваем Рок-Таун по его милости. Пожар за пожаром… Одни убытки! Вон как смотрит-то, зверь. Знаете, сэр, его имя со времен Сент-Пола будто выжжено у нас в мозгу. Охо-хо… Ну, а как вы, лейтенант? Что, тяжела служба?
– Мистер Адамс,– Джон не посчитал нужным отвечать на вопрос.– Мне необходимо переговорить с вами по очень важному делу. Вас, Роджер, я попросил бы тоже остаться.
– Одну минуту, сэр.
Адамс проковылял к столику, за которым сидели девушки, поставил перед мисс Мэдиссон поднос:
– Прошу, деточка, подкрепись этим. Три тысячи извинений, в дорогу я приготовлю что-нибудь посущественнее,– старик повернулся к дочери и “подпустил шпильку”: – А ты засиделась, крошка. Скоро появится посетитель. Давай, давай! Мне надоели твои надутые губы!
Полли с сочувствием взглянула на подругу. Дженни вздохнула и, раздраженно тряхнув кудрями, отправилась выполнять опостылевшую работу.
В ожидании старого Паркера Джон Бартон спустился по ступенькам веранды вниз и подошел к сержанту:
– Благодарю, Пирс, за исправную службу. Забирайте солдат и передайте полковнику Гринвуду, что всё идет по инструкции. Дальше я буду сопровождать Черного Орла один.
Сержант откозырял:
– Слушаюсь, лейтенант! – потом прокашлялся, как будто колеблясь, но всё же решился предостеречь: – Будьте,