Не по лжи. Стихи и пародии. Наталья Тимофеева
нижет на обручье
Тени, хладны и влажны.
Звук роняет сокровенный
Старый сгорбленный орех, —
Плод срывает ветер ленный..
А туман струится вверх,
На холмы вползая змейно
Меж дремучих валунов,
Берег кутая келейно
В сон, и чуток, и пухов.
Месяц движется на запад
К перекатам водяным,
И плывёт полынный запах
Вместе с ветром кочевым.
Все люди братья
Бандитам, барыгам, б-дям и банкирам
В стране-паразите живётся ништяк.
А все остальные пусть штопают дыры,
Никто же не даст им харчиться затак.
На что наработали, то и имеют,
Свои голоса отдавая за смерть.
Пускай возражать власти больше не смеют,
Должны отпахать, а потом умереть.
Всё будет по плану, читай, по понятьям.
Рабов слишком много, пора убавлять.
Никто ведь не спорит, что люди здесь – братья,
Одни, чтоб давать, а другие – лишь брать.
«Плачет ветер полуночный…»
Плачет ветер полуночный
Над последнею листвой
В час глухой и неурочный,
Словно в скорби мировой.
Тропари его призывны,
Ноты жалобно-глухи
И томительно-надрывны,
То проявны, то тихи.
Он бельё сырое треплет,
Рвёт его из-под прищеп
И с минутой каждой крепнет,
И становится свиреп.
И уже не плачет больше,
Воет в голос под окном,
На предзимний холод ропщет,
Этим холодом ведом.
Рвёт листву с ветвями вместе,
Убыстряя вольный бег,
И кружит в полях предместий
Первородный чистый снег.
«Вновь осень надела ноябрьскую схиму…»
Вновь осень надела ноябрьскую схиму,
Туманом укрыта чернёная даль.
Последнее золото ветром гонимо, —
Фальшивомонетчик, бродяга и враль,
Раскаянья чуждый, он носит со свистом
Вдоль тракта дорожного сор и листву.
Но осень, ступая предгорьем холмистым,
Незряче внимает его шутовству.
Чело её влажно, и взор неподвижен,
Все мысли её о покое и сне,
А ветер, её невниманьем обижен,
Бросает ей под ноги колющий снег…
Таинственны сумерек мглистые чары,
Подёрнутый тучами, мёртв небосвод.
И выходки ветра безумного стары,
И осень неспешно на убыль идёт.
«В Кремле смешались кони, люди…»
В Кремле смешались кони, люди,
Непруха вылезла вперёд.
Чью требуху внесут на блюде,
Узнаем мы под Новый год.
Как просто всё, противно даже,
И заморожены счета…
Съедят того, кто толще, глаже,
И чья заметна суета.
А в телевизоре победы
Сменяют радужность побед.
Но ложка