Беги, Люба, беги!. Лариса Анатольевна Ильина
разыскивая ключи. – Когда только прекратятся его фокусы?
Наконец нащупала связку, дрожащими руками отперла замок и шагнула в коридор.
– Олег?
Ответом была полнейшая тишина. Кинув сумку на тумбочку, я прошла на кухню, заглянула в спальню. Никого. Теряясь всё больше, шагнула на порог гостиной и замерла, открыв рот…
– Олег? – снова позвала я, и голос дрожал от неуверенности и удивления. – Ты дома?
Но Олега дома не было. Зато был накрытый на двоих стол, сервированный изумительным синим фарфором. В центре два изящных золотых амура держали подсвечник с тремя синими свечами, рядом стояла бутылка дорогого французского вина. Я закрыла глаза и потрясла головой. Это не мой фарфор и не мои амуры… Тут я ойкнула, всплеснув руками.
– Господи, как я сразу не догадалась! Олег специально вернулся пораньше, чтобы сделать мне подарок! О таком сервизе я мечтала всю жизнь! А подсвечники?! Я их обожаю!
Я запрыгала, хлопая в ладоши. Но следующая мысль, пришедшая в голову, веселья немного поубавила. Где он сам? Ответ, зная непростой характер супруга, напрашивался сам: Олег всё приготовил, но меня не было слишком долго. Ужина тоже нет. В дополнение ко всему, он вполне мог увидеть в окно, как меня подвёз Максим… Чёрт! Я топнула с досады ногой. Однако, если Олег видел меня в окно, значит, он где-то здесь… Скорее всего выскочил к соседям. К Ферапонтову… Точно!
Я кинулась на лестничную площадку и принялась названивать к Кольке. Прошло минут пять, прежде чем он открыл. Вид у Ферапонтова был заспанный.
– Люба? – разглядев меня в дверях, Колька чему-то изумился. – Ой, то есть Любовь Петровна! Здрасьте! Извините, я спал…
Мне было плевать, хоть бы он плясал.
– Коля, а Олег не у тебя?
Я смотрела с надеждой, отчего Ферапонтов смутился окончательно.
– Кто? Олег? Ваш муж? Не… Не знаю… Извините, но у меня его нет.
На тот случай, если Олег попросил соседа соврать, я окинула Колю пронзительным взглядом. Торопливо пригладив взъерошенный чуб, Ферапонтов испуганно спросил:
– Случилось чего? Может, вам помочь?
Огорченно вздохнув, я покачала головой.
– Спасибо, Коля, не надо. Просто я подумала: вдруг Олег к тебе зашёл?
Голубые глаза Ферапонтова, смотревшего на меня почти с отчаянием, не врали. Если бы Коля мог сейчас извлечь моего супруга из рукава, как фокусник кролика, непременно бы это сделал.
К Мытариным Олег бы не пошел. Он недолюбливал Маринку за длинный язык и за то, что она не скрывала своей к нему неприязни. В четвертой квартире на нашей площадке проживала почтенная пенсионерка Марфа Кондратьевна, милая старушка, но глухая как пень. С остальными жильцами подъезда Олег знакомства не водил.
Я вернулась в квартиру.
Заглянув на всякий случай еще раз во все углы, села в гостиной на диван и поджала ноги. Под руку подвернулась маленькая диванная подушка. Так я и сидела: обнимая подушку и разглядывая нарядный стол.
Около десяти вечера раздался звонок в дверь.
– Кто там? – мой голос невольно дрогнул.
– Это