Антропочервизм. Ирина Курамшина
align="center">
Воля, Надежда и Вера
Воля
Сегодня мы решили не ходить в клуб, а заперлись втроем в тесной домашней парилке. Требовалось срочно посплетничать и принять важное решение.
Мы – это Вера, Надежда и Воля. Мы дружим давно, почти всю свою сознательную жизнь. С Надей я познакомилась в детском саду, а Олька влилась в наш союз уже в школе, во втором классе. С тех самых пор наша троица неразлучна. Чего только не было в наших отдельно взятых жизнях: неразделенные и разделенные любови, свадьбы, разводы, рождение детей, семейные ссоры, скандалы на работе, но между нами никаких раздоров никогда не происходило. Между нами лишь мир, дружба и взаимопонимание.
Домашняя сауна есть только у меня, изредка мы заседаем в ней, но предпочитаем все же собираться в клубе, где и места побольше, и мешать некому, так как мы обычно по пятницам снимаем сауну только для себя любимых.
Первой пришла Надежда. Она у нас тихоня, потому мы с ней мирно попили кофе и поговорили о детях. А потом появилась Воля, и сразу стало шумно и весело. Кто-то может подумать, что такого имени в природе не существует. Увы, мы с Надей видели Волькин паспорт, и не раз. Там черным по белому написано «Суворовская Воля Трудовна». Однако мы ее ласково зовем Олькой. Не виновата же наша подруга, что у нее не только дед с бабкой, но и родители оказались с «приветом». Я как-то спросила Олькиного отца (он – сторонник коммунистических идей, в свободное время разгуливает по Невскому, размахивая красными знаменами):
– Труд Иванович, зачем вы девочке такое чудно́е имя дали? Ведь ей с ним всю жизнь жить.
– Волечкино имя как раз самое нормальное, а вот твое – Вера, отдает церковным запашком. Так что послушай старшего товарища, сейчас поменять что имя, что отчество – нет проблем.
Можно подумать, что у коммунистов нет никакой веры. Одна голая правда. Спорить с упорствующим коммунистом – дело бесперспективное, да и бесполезное. Мы с Надькой плюнули и больше к Волькиному отцу не пристаем. А Воля сейчас как раз занимается вопросом смены имени, а заодно и отчества. Мы посовещались и решили, что «Суворовская Ольга Тимуровна» звучит значительно приятнее.
Сегодняшнее мероприятие не запланированное – у всех троих одновременно образовались романы. Это требовало срочного обсуждения. Мы все трое – свободные от обязательств перед противоположным полом женщины. Кто раньше, кто позже – все трое побывали замужем и благополучно развелись. Воля примерила узы брака трижды. Однако это не оттолкнуло ее от дальнейшего поиска спутника жизни.
– Моя коммунистическая мамаша сосватала мне такого женишка – убиться веником три раза. Кстати, его Венечкой зовут. Ве-ни-а-мин… – смакуя и как бы пробуя на вкус, пропела Воля. – Он профессорский сынок. Мамашка его с моей маман в одной больнице работает. Его мать по женской части – гинеколог. А вот папа Венечки – светило ядерной физики. Венечка по стопам родителей не пошел, он – пианист. Видели бы вы его руки!..
Олька мечтательно закатила глаза к потолку и надолго замолчала.
– Эй, так дело не пойдет. Что там дальше?