Приказано не умирать. Александр Цуканов
армии, разгуливали по тылам, наводили огонь артиллерии, собирали разведданные. И никто не знал, как с этим бороться. Начштаба Кобанов разослал в подразделения распоряжения о постоянном разведпоиске во время передвижения полков и батальонов.
Поступил приказ о наступлении на высоту Осиновая и, прилегающую к ней деревню Кусковка. Печальный опыт первых потерь заставил серьезно отнестись к противнику. Маторин приказал направить вперед разведроту, чтобы проверить лес в полосе движения и определить, где находятся передовые позиции немцев.
На помощь саперам от каждого полка выделили солдат, чтобы прорубать в лесу просеку для артиллерийских систем и повозок с боеприпасами. Передовой полк, словно огромная серая гусеница, едва углубился в чернолесье снова попал под минометный обстрел. Пришлось гнать вперед измученных пехотинцев и лошадей, увеличивая дистанцию между подразделениями.
Пока стрелки пробивались сквозь чащу, разведрота прошла заросшую кустарником низину и вышла к краю широкой лесной прогалины. Лейтенант Картушкин осмотрелся. Ничего подозрительного не увидел, приказал двигаться цепью. Прошли метров сорок, когда впереди вспыхнула сигнальная ракета, следом ударила пулеметная очередь, забухали разрывы мин. Разведчики попадали, зарылись в глубокий снег. Передовой батальон уже приближался к лесной прогалине, засада противника, опасаясь обхода, поспешно отошла. Это спасло роту от полного уничтожения. Убитых тут же и похоронили, раненых отправили в медсанбат. В штаб привели лейтенанта Картушкина. Кабанов, едва сдерживая брань, напрямую спросил: «Обязан был выслать дозор! Почему нарушил устав, почему подставил бойцов?»
Лейтенант, прижимая к груди перебинтованную руку, словно щит, повторял раз за разом, виноват, товарищ подполковник, поторопился.
В дивизии не раз вспоминали этот случай, жалея бездарно погибших солдат. Фамилия ротного стала, как кличка, офицеры говорили: «Ты прямо Картушкин, прешь на пролом».
Поздно вечером батальоны вышли к предполагаемой линии обороны немцев, потому что разведданных об огневых точках в дивизии не имели, как и о численности противника, насыщенности артиллерией. С атакой торопили из штаба корпуса. Но с ходу бросить полки в бой – полное безрассудство.
Маторин с майором Хазаровым, молодым напористым командиром, прихватив группу разведчиков, пополз к переднему краю немцев. Дивизионный комиссар Зильдерман укорял, пытался остановить, но комдив понимал, что это первый бой, опыта у большинства командиров нет, поэтому только он сам мог понять, как нужно организовать атаку и весь завтрашний бой.
Вроде бы недалеко до позиции, судя по автоматным выстрелам, но ползти по глубокому снегу сущее наказание. Снег набивается в рукава, валенки и даже за воротник. Ветки, как лешачьи лапы, цепляются за полушубок, валежник с неожиданным хрустом проседает под тяжестью тел и становится знобко. В прогалах увидели деревянный вал, высотой в рост человека с бойницами,