История афинской демократии. Владислав Бузескул
Геллеспонта, пунктах, чрезвычайно важных в торговом и стратегическом отношениях, и там, где впоследствии так широко распространилось афинское господство. Наряду с расширением политического могущества развивались, разумеется, и торговые связи, обеспечивались сношения, например, со странами Припонтийскими. Словом, при Писистрате уже было как бы намечено то, что совершено Афинами в V в., в пору расцвета их демократии и внешнего могущества. Писистрат является тут предшественником Фемистокла и Аристида, Кимона и Перикла, и история Афин V в. представляет ряд фактов, аналогию и прецеденты которым мы встречаем в истории предшествующей – в эпоху тирании.
Эта эпоха является важной и в истории искусства, в частности – пластики и керамики. Тогда совершались крупные перемены и в религиозной, и в умственной сфере; обнаруживались новые течения, и течения эта находили себе покровительство и поддержку при дворе афинского тирана. Подобно некоторым другим тиранам, Писистрат содействовал развитию культа Диониса, бога земледельческого, сельского класса, а в особенности – культа Афины: между прочим, по-видимому, с его времени ведет начало праздник Великих Панафиней. Писистрат и его сыновья покровительствовали поэтам. Вообще при дворе афинского тирана обнаруживалась живая умственная и поэтическая деятельность. Некоторые черты тут могут напомнить нам эпоху итальянского Возрождения.
Писистрат умер в старости в 528/27 г. Власть перешла к его сыновьям. Из них более выдавались Гиппий и Гиппарх66, которые и стояли во главе дел. Руководил правлением собственно Гиппий, как старший и одаренный от природы способностями государственного деятеля. Гиппарх же был любитель муз и друг поэтов – Анакреонта, Симонида и др., которых он приглашал в Афины; он ближе стоял к искусству и к литературе. Это был «Лаврентий Великолепный древности», по выражению одного немецкого историка.
Первое время по смерти Писистрата его сыновья правили таким же образом, как и он. Но положение сыновей было затруднительнее. Владычество тиранов становилось тягостным не для одних только эвпатридов, но и для демоса, прежде столь нуждавшегося в тирании как демократической диктатуре, а теперь бывшего в состоянии обойтись и без нее, начинавшего стремиться к большей самостоятельности и свободе. Притом сыновья Писистрата не имели за собой тех заслуг, которые делали их отца столь популярным и которые в глазах многих давали ему право на власть; они должны были сознавать, что их власть не имеет законной почвы. Вдобавок они иногда позволяли себе по отношению к отдельным лицам поступки, которые должны были вызывать раздражение и месть. Одним из таких поступков и был вызван заговор Гармодия и Аристогитона.
Гармодий и Аристогитон были двое молодых афинян, связанные между собой любовью – известно, что в Греции влюблялись не столько в женщин, сколько в юношей. Гиппарх, воспылавший страстью к Гармодию, но отвергнутый
О сыновьях Писистрата главными источниками служат, с одной стороны, сообщения Фукидида (I, 20; VI, 54 sq.), с другой – Аристотеля в «Афинской политии» (17 sq.). Известия Аристотеля сбивчивы и противоречивы, по крайней мере, в дошедшем до нас тексте. Об этом в моей книге: