Мышьяк к чаю. Робин Стивенс
мистер Кёртис выглядел так, словно вообще не имел об этом представления.
– Новая стоила бы по меньшей мере пятьдесят гиней! – заявил он с триумфом в голосе. – У меня есть подобная в моем доме. Но, к сожалению, в этом состоянии… возможно, только четыре или пять фунтов.
Берти состроил гримасу в сторону Дейзи, ну а Стивен выглядел просто ошарашенным.
И я полностью его понимала.
– Но, конечно, – не унимался мистер Кёртис, – это все еще прекрасный старый дом. Самое главное его украшение – великолепная хозяйка. Лорд Гастингс, ваша жена – настоящее сокровище, и ради ее лица могут отправиться в путь тысячи кораблей, – его зубы сверкнули в очередной злобной ухмылке, обращенной в сторону лорда Гастингса.
– А, да, – сказал дядя Феликс, пока лорд Гастингс неуютно ерзал в кресле, стискивая нож и вилку. – Я помню ту историю, которую вы упомянули. Жаль, что не до конца. Забавно, правда?
Он глянул на мистера Кёртиса очень холодно через свой монокль, и на мгновение мистер Кёртис слегка увял. Но затем он расправил плечи, самодовольная улыбка вернулась на место, и он начал говорить снова.
И тут я заметила, что он вытащил карманные часы, вещицу из литого золота, украшенную изящными листочками: мистер Кёртис катал их беззаботно между пальцами, не переставая изрекать слова, а мы все таращились на них, и сидевший рядом со мной Стивен бормотал что-то еле различимое.
Судя по лицу, он испытывал такое же отвращение, как и я.
– Какая красивая вещь! – тетушка Саскья пялилась на часы, ее глаза поблескивали, и вообще она выглядела так, будто собиралась облизать губы.
– А… это? – небрежно уточнил мистер Кёртис. – Памятный сувенир. Мне нравится, когда вокруг меня красота.
– Да, вы об этом говорили, – заметил дядя Феликс самым своим шелковым голосом.
Они посмотрели друг на друга через стол, и все в один миг стали очень напряженными.
– Господи! – воскликнула леди Гастингс. – Что это вдруг на вас всех нашло? Вспомните, мы должны праздновать! Давайте поднимем бокалы! За нашу вечеринку! Пусть этот уик-энд пройдет идеально!
Все подняли фужеры и выпили – у нас четверых в стаканах был лимонад Робинсона, хотя мы и делали вид, что это вино. Во время тоста я оглянулась и убедилась, что все смотрят вовсе не на леди Гастингс, а на мистера Кёртиса, что лорд Гастингс красен, дядя Феликс бел и холоден и вновь глядит через монокль, мисс Алстон кажется равнодушной, Берти сопит от негодования, лицо Стивена все еще перекошено от отвращения, и хозяйка дома выглядит наполненной под горлышко приторной добротой, на которую мне было неприятно смотреть.
И лишь тетушка Саскья таращилась на часы мистера Кёртиса, лежавшие на столе рядом с его тарелкой.
Я посмотрела на них на всех и решила, что этот уик-энд вряд ли будет идеальным. Напротив, все идет к тому, чтобы он оказался ужасным… или, как наверняка думала Дейзи – я почти слышала ее мысли, – очень-очень интересным.
После обеда мужчины остались в столовой курить, ну а дамы дружно