Монбар Губитель. Густав Эмар
Я останусь вам признателен вечно! Прошу вас не сердиться на меня за мою откровенность, но вы заставите меня желать, чтобы вы оставались здесь как можно дольше.
– Как знать, майор, может быть, мой отъезд будет для вас выгоднее моего пребывания здесь, – сказал граф с лукавой улыбкой. – Позвольте мне вашу записную книжку.
Майор передал. Граф вырвал листок, написал несколько слов карандашом и подал майору, говоря:
– Вот чек на тысячу шестьсот ливров, которые вы можете получить из банка Дюбуа, Лусталь и К° в Тулоне.
Комендант с радостным трепетом схватил бумагу.
– Но мне кажется, что на этой бумаге написано на восемьсот ливров больше той суммы, о которой мы условились.
– Правда, но эти восемьсот ливров назначены на покупку разных вещей, значащихся вот в этом списке и которые я прошу вас достать для меня.
– Завтра вы их получите, граф.
Поклонившись почти до земли, комендант вышел, пятясь задом.
– Я не ошибся, – весело прошептал граф, когда тяжелая дверь закрылась за майором, – я не ошибся, я верно оценил этого человека: в нем сосредоточились все пороки, но самый главный в нем порок – скупость! Кажется, я сделаю с ним все, что хочу. Но я не должен спешить, мне надо действовать очень осторожно.
В уверенности, что его не потревожат несколько часов, граф отпер чемодан, принесенный солдатами, чтобы удостовериться, правду ли сказал комендант и точно ли все вещи в целости. Действительно, чемодан был нетронут.
Предвидя вероятный арест, граф, перед тем как пуститься в погоню за герцогом Пеньяфлором, купил несколько вещей, которые теперь с величайшим удовольствием нашел в чемодане. Кроме одежды и белья, в чемодане лежали очень тонкая и крепкая веревка длиной в сотню метров, две пары пистолетов, кинжал, шпага, порох и пули. Эти вещи, которыми граф запасся на всякий случай, комендант конфисковал бы без всякого зазрения совести, если бы обнаружил их. Стало быть, чемодан раскрыт не был.
Еще в чемодане лежали стальные и железные инструменты, а в двойном дне, старательно скрытом, – тяжелый кошелек с суммой в двадцать пять тысяч ливров золотом, не считая другой суммы, почти столь же значительной, испанскими дублонами, зашитыми в широкий кожаный пояс.
Как только граф удостоверился, что комендант ему не солгал, он старательно запер чемодан, повесил ключ на стальной цепочке себе на шею и спокойно сел у камина.
Размышления его были прерваны тюремным сторожем. На этот раз тюремщик принес ему не только полный набор постельного белья, гораздо лучше того, который он доставил прежде, но прибавил к нему ковер, зеркало и даже туалетные принадлежности. Стол он накрыл скатертью, на которую поставил довольно вкусный обед.
– Комендант просит у вас извинения, – сказал тюремщик, – завтра он пришлет вам все, что вы потребовали от него, а пока он прислал вам книги.
– Хорошо, друг мой, – отвечал граф. – Как вас зовут?
– Ла Гренад.
– Комендант вас назначил служить мне,