Железный ветер. Путь войны. Там, где горит земля (сборник). Александр Поволоцкий
их и посадил на автопоезд. Когда солидный тягач, порыкивая мощным дизелем, тронулся, вытягивая за собой короткую вереницу вагончиков, Виктор, в нарушение всех правил безопасности, шел рядом с их вагоном. Шел, не слушая визгливого пересвиста сигнала, пока тягач набирал скорость, всматриваясь в родные лица. Марина терялась в глубине купе, ее он не видел, но две улыбающиеся, смеющиеся детские рожицы прилипли к широкому окну, расплющив носы о стекло. Веснушки, растрепанные волосы, милые, любимые лица.
Такими Виктор запомнил своих детей навсегда. Такими вспомнил, когда пришел его страшный смертный час.
Глава 9
Сигнальный огонь
В нарушение давным-давно установившегося распорядка дня, в нарушение собственной природы Ютта проснулась очень рано.
Первые мгновения она не понимала, где находится, – затуманенный сном разум отказывался воспринимать действительность. Одно было ясно – она дома. Но почему она так рано проснулась? Часы тихо-тихо отстукивали секунды, их панно, едва освещенное бледно-синим свечением «морского фосфора», показывало половину четвертого. Легкий шорох, исходящий от окна, привлек ее внимание. Прижимая к груди простыню, Ютта повернулась и увидела Айвена.
Писатель сидел в пол-оборота у приоткрытого окна и курил. Красная точка тлеющей сигареты и неяркий уличный фонарь освещали его лицо смешанным светом, превращая в подобие странной африканской маски, которые она видела в Городском Музее – со скорбно опущенными уголками губ, гротескными чертами и темными провалами вокруг глаз. Он обернул вокруг бедер полотенце, игра света и ночных теней четко выделяли рельефный торс, который более подошел бы атлету нежели человеку творческого труда.
Он снова затянулся, алый огонек, венчающий сигарету, вспыхнул яркой точкой. Айвен смотрел прямо на нее.
– Вот ведь как странно получается, – негромко сказал он, – одиннадцать часов – это еще вечер, но три часа – это уже утро, пусть и очень раннее. Сколько же остается той ночи?.. Доброе утро, Ютта.
Он произносил ее имя немного непривычно, как бы с одним «т», а «Ю» более походило на «У». В сочетании с его смягченными гласными выходило очень мягко, почти нежно.
Женщина закрылась простыней, надеясь, что тьма скроет густую краску, залившую ее по самые брови. Она вспомнила все.
После достаточно короткого, но крайне жесткого «поединка» между Тайрентом и Фалькенштейном Айвен как-то сразу потерял зримый интерес к происходящему, отдалился, полностью уйдя в свои мысли. Годы опыта не прошли даром – Ютта, напряженно следившая за ходом переговоров, все поняла правильно и практически без паузы вступила в игру. Беседа перешла на сугубо профессиональную тему, в которой она, ассоциат-«переговорщик», чувствовала себя вполне уверенно. Если принципиальные моменты издатель и писатель урегулировали от силы за три четверти часа, то разнообразные мелочи, касающиеся тонкостей перевода денег, комиссионных посредника, разнообразных неустоек и регламента