Две кругосветки. Историко-приключенческий роман. Елена Ленковская
В такую рань! Сюда идут, к мосту.
Тянуть было больше некуда.
Сидевший на мосту мальчик прижал к груди связанные руки, нагнулся под перила и, не издав ни звука, «бомбой» свалился вниз, в сверкающую бликами быструю воду.
Спустя минуту на высоком речном берегу уже сгрудились туристы, с любопытством разглядывая пустой, всё ещё раскачивающийся мост…
Глава 5. Всё не так
Он даже не потрудился как следует сгруппироваться: настолько был уверен, что не успеет долететь до воды… Но всё пошло не так.
Конечно, Руся не рассчитывал, что прыгнув, плюхнется в Серьгу. Это ж самоубийство чистой воды – нырять с высоченного моста со связанными руками. Он по наивности своей полагал, что этим прыжком так себя напугает, что со страху сразу сиганёт в прошлое, не долетев до этих остро сверкающих, слепящих глаза водных бликов. Не тут-то было! Не сработало.
Короткий всплеск, – и Руся камнем ушёл под воду.
В глубине движение замедлилось. Навалилось, обступило со всех сторон зеленоватое безмолвие. Руся, растерявшись, на мгновение поддался реке. Она обняла его тщедушное тело и властно потащила за собой. Руся не сопротивлялся. Он словно оцепенел на несколько мгновений в ожидании чуда.
Вот-вот это случится. Ну, когда же?
Река увлекала его всё дальше. В ушах зазвенело: «Русалки поют». Кто-то из старших говорил – когда тонешь, русалки поют…
Повинуясь инстинкту, Руся оттолкнулся от скользкого каменистого дна, взмутив тучу ила. По-лягушачьи дёргая ногами, попытался всплыть. Со связанными руками это не очень-то получалось. Казалось, прошла целая вечность, а он по-прежнему оставался внизу.
Изнемогая от тщетных усилий, он чувствовал, как каменеет тело, туманится разум и слабеет в нём сама воля к жизни. Русалочий звон в ушах становился всё громче, всё призывнее, всё неотступнее.
Вдруг сквозь эту звенящую муть лучом пробилась, вспыхнула мысль: если не всплыву, – я и Макар, оба погибнем…
Нет!!! Руся напряг сведённые безмерной усталостью мышцы и весь вытянулся вверх, к тусклому зеленоватому солнцу, просвечивающему сквозь тинистую речную глубь.
Рывок! Ещё один! Он вынырнул на поверхность.
Солнце слепило. Высовывая голову из воды, Руся жадно хватал ртом терпкий воздух Оленьих ручьёв, пропитанный запахами речного ила, сосен и заповедного реликтового многотравья. Тёмной стеной высился справа скалистый берег. Сосны упирались верхушками куда-то в стратосферу.
Руся оглянулся. Хлебнул воды, закашлялся: «Вон он, мост. Как далеко меня снесло течением. И я по-прежнему в двадцать первом веке», – увы, но это он смог определить с безошибочной точностью.
Однако течение здесь и в самом деле было сильным.
Руся набрал в грудь воздуха, вытянул вперёд связанные руки, опустил голову под воду и старательно заработал ногами: надо было ещё доплыть до берега.
…До берега Русе доплыть не удалось. Его всё время сносило в сторону, тащило всё дальше и дальше по течению. Обессилевшего пловца