Божественный огонь. Юрий Молчанов
– это утопия, Что такое утопия? Утопия – это желание вывернуться, уйти от ответственности, это стремление свести всех людей к единому уровню, не считаясь с тем, что заложено в каждом человеке, является его единственным и только ему принадлежащим наследством. Утопия – это нежелание считаться с историей, а поэтому прошлое оборачивается против нас. Мы всегда живем прошлым, и каждый из нас толкует его по-своему.
– Это философия! – перебил его Олег – а как ты жил все эти годы?
Виктор помолчал немного, посмотрел в окно поезда, выпил и начал рассказывать:
– Я все чаще стал задумываться о семейном очаге. До встречи с Кариной такая мысль не приходила мне в голову. Больше того, когда женщины, с которыми я был близок, требовали оформления отношений, я немедля рвал с ними. Только Карина пробудила во мне желание остепениться, с ней и только с ней хотелось связать свою жизнь. Серьезная девушка, крепких устоев, за такую жену можно не опасаться. Не гульнет, к другому не сбежит, (так думал я) если, конечно, сам будешь вести себя аккуратно. К тому же при всех преимуществах холостяцкой жизни надоело мне возвращаться в пустую квартиру, беспокоиться о самом себе, думать каждый день о том, где пообедать, и поужинать всухомятку.
Почти полгода, каждый день мы встречались. В один прекрасный день я пришел к ней. Карина, не спуская с меня глаз, подошла ко мне. – Я хотела сказать… – Продолжать она была не в силах. Грудь ее вздымалась от прерывистого дыхания. Я еще владел собой. Ее преданность, глубокое страстное чувство не покорили меня, в эту секунду не нашли отклика в сердце. Особенный, только ей присущий аромат овеял меня. Мы были одни, Карина стояла совсем рядом, стройная, влекущая… Внезапно страсть охватила меня, кровь забурлила во мне. Сам не зная как, я сжал ее руку и почувствовал, что все дрожит в ней. Я хотел ее успокоить, но, вдруг обнял рукой ее стан. Горячая волна счастья залила меня. Карина задрожала от неизъяснимого блаженства и бессознательно откинула голову.
– Что я хотела сказать… – вырвалось у нее со страстной решимостью.
Теряя голову, опьянев от сладостного волнения, я хотел прижать к себе это упругое, свежее тело. Я обнял ее плечи. Она слабо сопротивлялась, отклонялась, ее золотые кудри рассыпались по плечам, но глаза, полные жаркой страсти, и лицо были обращены ко мне. Тихим, замирающим от счастья голосом Карина прошептала: – Ты любишь меня?…
Услышав эти горячие слова, я порывисто прижал ее к себе.
– Спасибо! – горячо сказал я. Растроганный ее преданностью, я сам почувствовал к ней заботливую нежность – горячую, чистую, без желаний и страсти. И я не стал противиться этому чувству. В этот миг духовного сближения ясное, тихое счастье охватило нас, и сладкое забвение освободило души обоих от всего тягостного.
От нее веяло запахом тонких духов. И этот тонкий аромат был приятен, знаком, нравился и даже волновал меня. Я все пытался постичь, чем же пахнут духи. Чувствовал, как теплеет в груди, как постепенно покидает