Невидимка. Элой Морено
но не смог и начал кричать, кричать громко и плакать от боли… такой невыносимой, что казалось, мое тело сейчас разорвется.
И снова вбежала мама. Увидев меня, выскочила в коридор, чтобы позвать медсестру.
И опять села рядом со мной.
И обняла меня.
А я продолжал кричать.
Услышал, как в палату зашли какие-то люди.
Почувствовал таблетки у себя во рту.
И укол в руку.
И объятие моей мамы.
И как слон, и еще один, и еще, и еще… миллион слонов начали вытаптывать мою грудь своими ногами.
А потом они ушли так же, как пришли.
И комната начала постепенно исчезать.
И шум.
И боль.
Все.
Мальчик со шрамом на брови
Пока бывший мальчик-невидимка спит благодаря лекарствам, другой не может перестать думать о том, как прошел визит Кири. Сказала ли она ему что-нибудь?
Он неустанно задает себе вопросы, которые приводят его в никуда. Вопросы, которые не помогают ему уйти от своей правды, своего чувства вины.
Вспоминает обо всех тех моментах, которые они с мальчиком-невидимкой провели вместе. Трогает шрам на брови и вспоминает одну гонку.
Зима беспощадно обошлась с двумя старинными, еще дедушкиными велосипедами, смиренно ждущими в кладовке, что когда-нибудь придет лето и вдохнет в них новую жизнь – сняв ржавчину и пыль, накопленную за много лет, подкачав шины и отрегулировав сиденья…
– Ты когда-нибудь катался на чем-то подобном? – спросил он.
– Нет, никогда. Они огромные!
– Ага, гигантские и, похоже, прочные, а?
– Точно, два железных коня.
– Наперегонки?
– Я на этом?
– Конечно, давай.
И оба друга отправились на ближайшую деревенскую равнину. Они заняли позиции и на счет «три» пустились в гонку, которая начиналась от стены дома и заканчивалась забором.
– Раз, два, три!
Оба крутили педали старинных велосипедов что было мочи. Победителя не оказалось, поскольку они практически одновременно подходили к финишной черте. Единственная проблема заключалась в том, что никому не пришло в голову проверить тормоза: на одном велосипеде они еще были исправны, а на другом – нет.
Вот почему, когда Заро нажал на тормоз, он почувствовал под рукой вялый, практически мертвый рычаг.
А забор все приближался. Разволновавшись, он резко соскочил с седла, и перепад скорости привел к тому, что оба – и велосипед, и мальчик – тут же оказались на земле.
Результат: синяки и царапины на руках, локтях и коленях, а также сильный удар с правой стороны лица, прямо в бровь.
Больница, пятна зеленки, воспоминание в виде шрама и история, над которой они смеялись и шутили много лет.
И вот теперь упал не он, а его друг, и его раны тяжелее, потому что они скрыты от глаз и находятся где-то внутри, и никто не знает, затянутся ли они со временем.
Дело даже не в разнице между тогда и сейчас. Потому что тогда, когда он упал с велосипеда, его друг подбежал, чтобы помочь: поднял