Мы и наши малыши. Мередит Смолл
отцы также в два раза чаще, чем делали это до беременности супруги, посещали своего врача и получали в два раза больше лекарств по рецепту, чем обычно. Как ни странно, в медицинских картах этих мужчин факт беременности их жен зафиксирован не был. В еще одном исследовании 65 % будущих отцов жаловались на неприятные физические симптомы и сообщали, что из-за беременности вынуждены были внести изменения в свой рацион или перестать курить[73].
После того как малыш появился на свет, новоиспеченные отцы, впервые видя своего младенца, испытывают все те же эмоции, что и матери; и когда им предоставляется такая возможность, ощупывают малыша по точно такой же схеме, как и матери – сначала пальчики, потом ладошки, ручки и ножки, а затем тельце. Разговаривая с младенцем, отцы, как и матери, говорят более высоким голосом и, точно как матери, начинают употреблять короткие, повторяющиеся фразы[74]. В ответ на вопрос исследователей 90 % отцов утверждали, что могут с уверенностью узнать своего ребенка по одному только внешнему виду, хотя обычно не могут распознать его по голосу или различить на слух причину плача[75]. В контролируемых лабораторных экспериментах, где совместная игра отцов и матерей с их младенцами записывалась на видео, отцы демонстрировали те же самые реакции на жесты малышей, что и матери, и ту же степень восприимчивости к детскому плачу[76]. Другие исследователи снабдили группу матерей и отцов датчиками сердцебиения, кровеносного давления и кожного сопротивления и показали им серию фотографий младенцев в различных эмоциональных состояниях – улыбающихся и плачущих. Отвечая по просьбе исследователей на письменные вопросы о своей реакции на эти фотографии, женщины описывали ее в более ярких красках. Но физиологические измерения продемонстрировали, что и отцы, и матери на самом деле реагировали на них одинаково. Это подтверждает представление о том, что, хотя физиологически отцы и матери реагируют на своих детей одинаково, у женщин вербальный компонент физической реакции намного более экспрессивен[77]. Отцы иногда даже испытывают вместе со своими женами некую долю наступающей после первоначального эмоционального подъема послеродовой депрессии. 62 % опрошенных отцов сообщали, что переживают грусть и разочарование примерно в тот же момент, когда это начинается и у их супруг[78].
Сами младенцы, насколько можно судить, также не делают особых различий в реакции на своих маму и папу. В экспериментах, где за малышами следили, как они реагируют на маму, папу и постороннего человека, младенцы однозначно различали родителя и постороннего человека и демонстрировали это довольным или недовольным выражением личика или тем, фокусировались они на нем или отворачивались; однако на маму и папу они реагировали практически одинаково. Конечно, в стрессовых ситуациях младенцы больше реагировали на маму; но когда все было спокойно, завидев папу, они радовались ему ничуть не меньше[79].
В
Yogman, 1990.
Yogman, 1990.
Greenberg and Morris, 1974.
Parke, 1979; Yogman, 1984; Yogman, 1990.
Frodi et al., 1978.
Zazlow, цит по in Yogman, 1984.
Kotelchuck, 1976; Lamb, 1976.