Девочки в огне. Робин Вассерман
признается, но ей нравилось. С чего, по-твоему, она такая музыкальная? Это у нее в крови.
Лэйси фыркнула:
– То дерьмо едва ли можно назвать музыкой.
– Как только тебя угораздило вырасти такой высокомерной?
– Как только тебя угораздило залететь от главного козла Нью-Джерси? Кто-нибудь, позвоните в «Неразгаданные тайны»[14]!
Если бы я сказала маме что-нибудь подобное – и если вообще такое можно допустить, – пожалуй, она залепила бы мне рот скотчем и продала цыганам. А мать Лэйси лишь ласково улыбнулась. Семейные узы в стиле Шамплейнов.
– Тогда она не была таким нытиком, – заверила меня мать Лэйси. – Не жаловалась, когда я разрешала ей не спать до двух ночи и танцевать по квартире. Только мы вдвоем. Нам было тогда хорошо, правда, Лэйси?
Лицо Лэйси почти неощутимо смягчилось. Может, она даже собиралась сказать «да», признать, что толика хорошего все же была, но тут в замке входной двери заскрежетал ключ, и обе они мгновенно застыли.
– Блин, – проговорила Лэйси.
– Блин, – согласилась с ней мать. – Я его не ждала.
Лэйси, которая уже была на ногах, швырнула матери пачку жевательной резинки.
– Мы будем наверху, – бросила она и на сей раз не стала дожидаться, пока я последую за ней.
Я тоже кинулась вверх по лестнице, слыша за спиной монотонное бормотание: «Возьми себя в руки. Возьми себя в руки. Возьми себя в руки», и скрип открывающейся двери, прямо как в фильме ужасов. Лэйси затащила меня в свою комнату, прежде чем я успела разглядеть монстра.
Во тьме комнаты Лэйси голос Курта включен на всю катушку, чтобы заглушить все происходящее внизу. Она – в черной кружевной пижаме, я – в своей футболке со Снупи и боксерских шортах «Гудвилл». Наши спальные мешки соприкасаются, мы лежим «валетом», голова к ногам, ноги к голове. И шепчемся в темноте. Две одинокие сироты.
– Никогда? – говорит Лэйси.
– Никогда, – отвечаю я.
– Тебя это мучает?
– Не то чтобы я особенно спешу.
– О боже, ты же… ты же не собираешься ждать свадьбы, а?
– Я просто не тороплюсь. К тому же не заметно, чтобы в мою дверь ломился какой-нибудь парень.
– А если бы ломился?
– И какой он?
– Кто?
– Этот парень, Лэйси. Который мечтает меня растлить.
– Ну не знаю, просто парень. Тот, кто считает тебя горячей штучкой.
– Я его люблю?
– Откуда мне знать?
– А он меня любит? У него это тоже впервые? Для него это важно? Он заметит, что в профиль я смахиваю на беременную?
– Ты не смахиваешь на беременную.
– Когда обожрусь…
– Любая будет смахивать на беременную, если обожрется.
– Я вот о чем: что он думает, когда видит меня голой? И как я узнаю, что он думает? Могу ли я прочесть его мысли, когда смотрю ему в глаза? Он…
– Господи, да не знаю я, понятно? Ведь он же плод воображения. Но до меня дошло. Ты мечтаешь о сказке. Свечи, цветы, волшебный принц. И прочая чушь. – Она засмеялась. – В жизни
Американский интерактивный сериал (1987–2010).