В этом мире, в этом городе…. Коллектив авторов

      Глаза пустынные стеклянные,

      Зубовный скрежет, звон и лязг —

      Каких судеб обетованное,

      Каких любовей, войн и дрязг?

      Какую жизнь (смешную? горькую?),

      Как тень рябая по лицу,

      Своими пробежал задворками

      Он по железному кольцу?

      Куда домчать ему мерещилось,

      Что этот выбрал он маршрут?

      Зачем он в сны не верил вещие

      О том, что рельсы уберут?

      Как тело бренное трамвайное

      Из зноя вынес и дождя

      И неужели – знанье тайное

      Хранит, из круга выходя?

      Никто Половнику не пишет

      И не заходит просто так.

      А для залётных пары мышек

      Не друг Половник и не враг.

      А что хозяйка? Что хозяйка…

      Она хозяйка, да не здесь.

      А где хозяин? Угадай-ка:

      Всё колобродит где невесть.

      А где девчонка? Счастья ищет

      Который год в чужой стране.

      А где мальчонка? В поле свищет,

      Не дозовёшься по весне.

      А где старушка? А старушки

      Как увезли – с тех пор и нет.

      А жучка с муркой? А подружки

      За бабкой следом – и привет.

      Никто Половнику не пишет.

      Он думу думает свою:

      Пойду-ка, думает, для мышек

      Водицы в блюдечко налью…

      …Волшебна ли, обыкновенна

      Или ни два, ни полтора —

      Она по сути неизменна,

      Как кошки с мышкою игра.

      Из вдохов, выдохов и вздохов

      Она что в этот миг, что в тот,

      Что в отзвучавшую эпоху,

      Где с марта начинался год

      Строкой-другой мартиролога,

      Апрель цедил то прель, то сок,

      Май в синей майке у порога

      Качался с пятки на носок,

      Июнь вьюнковый, тополиный,

      Спешил одеться от-кутюр,

      Юлил в листве июль шмелиный,

      Был август густ, как конфитюр.

      Сентябрь сентенциями сыпал,

      Октябрь октавами бренчал,

      Ноябрь брёл на пару с гриппом,

      Декабрь капризы привечал —

      И шёл, не враг и не товарищ,

      На коду кругооборот,

      Где каши с январём не сваришь

      И не моргнув февраль соврёт.

      Слева облачка свеченье,

      Справа листики «шу-шу» —

      Я бежал из заключенья,

      Я на лавочке сижу.

      Мне не спится, не поётся,

      Я сегодня сам не свой,

      Оттого, видать, и вьётся

      Чёрный ворон надо мной:

      Взор грознее пистолета

      (Чистый опер из угро),

      Отливает фиолетом

      Воронёное перо —

      На воздушном океане

      Без руля и без ветрил

      Где он только не цыганил,

      С кем знакомства не водил,

      Над отверстою могилой

      Nevermore